Клятва королевы

От ее внимания не ускользнуло, что я преднамеренно обратилась к ней по замужней фамилии и отправила на кухню заниматься черной работой. Снова сделав передо мной реверанс, на этот раз не столь искренне, она выбежала прочь.

— Спаси нас, Пресвятая Дева, — проговорила Инес, расстегивая мой плащ. — Что она тут делает?

— То же, для чего в свое время послала ко мне тебя, — шпионит, естественно.

Я подошла к дубовому письменному столу, размышляя, успела ли уже Менсия в нем порыться. Перед отъездом в Сеговию я спрятала папку с письмами к Фернандо и его ответами, а также с перепиской архиепископа с королем Хуаном Арагонским и моей собственной с Торквемадой в потайное отделение под нижним ящиком. К моему облегчению, я увидела, что Менсия пока что ничего не нашла. Но теперь, в ее присутствии, ничто в моем дворце не могло долго оставаться в тайне.

— Инес, — сказала я, протягивая ей папку. — Отдай это Карденасу. Скажи, пусть спрячет в конюшне. — Я невольно улыбнулась. — Полагаю, Менсия считает себя слишком благородной дамой, чтобы копаться в конском навозе.

Инес ушла. Оставшись одна, я начала расхаживать по комнате. Что мне делать? Что я могла предпринять? Как избежать ловушки, если по всему городу рассеялись солдаты Вильены, а Менсия находится в моем доме? Вильена вернулся в Сеговию, но до этого пригрозил мне крупными неприятностями, если я осмелюсь покинуть Оканью по какой бы то ни было причине. Близилась зима; пока завывал ветер и бушевали метели, вряд ли могло произойти что-либо существенное, но самое позднее в марте Вильене и Энрике предстояло встретиться с португальцами. Они могли договориться в течение нескольких дней и незамедлительно послать за мной, чтобы обручить с королем Альфонсо еще до апреля, до моего восемнадцатилетия.

Я вонзила ногти в ладони, пытаясь отбросить прочь бесполезные размышления. Нужно бежать, спасаться, найти какое-то убежище. Между мной и Энрике теперь шла война — возможно, необъявленная, но тем не менее.

Ибо, несмотря на все угрозы моего единокровного брата, я не собиралась выходить замуж ни за кого, кроме Фернандо.

Стояла безлунная ночь, холодная и безмолвная, обычная для мартовской Кастилии, когда земля еще дремала в объятиях зимы.

Инес сказала, что Чакон тайно проведет Каррильо через городские ворота. В ответ я лишь нервно усмехнулась. Каким образом? Архиепископа с его внушительной фигурой в характерной красной мантии и с мечом на поясе знают во всех уголках королевства. Трудно представить, что он мог бы пройти где-либо незамеченным. Но в письмах, которыми мы обменивались через Карденаса, неслышно, словно ястреб, проскальзывавшего под покровом снежной бури в Оканью и обратно, Каррильо заверял, что найдет способ.

И теперь я ждала, расхаживая по потертому полу и нервно поглядывая на дверь, откуда могло прийти мое спасение — или моя погибель.

За последние несколько месяцев, пока Карденас доставлял мои тайные послания, а Инес вела домашнюю войну с Менсией, численность стражи в моем дворце выросла подобно саранче. Вскоре начало казаться, будто Вильена привел в Оканью настоящее войско. Когда мне не позволили повидаться с матерью в Аревало на Богоявление, я наконец решилась спросить Менсию, почему на улицах так много солдат — по сути, прямо за нашими воротами.

— Говорят, — с деланым безразличием ответила она, — будто на юге случилось восстание во главе с мятежным маркизом де Кадисом. Его величеству и Вильене пришлось отправиться в Андалусию. Естественно, они беспокоятся, чтобы в их отсутствие вашему высочеству ничто не угрожало.

— Разумеется, — сухо кивнула я, но в душе моей вспыхнула надежда.

Кадис, пользовавшийся дурной славой смутьяна темпераментный гранд, владел обширными землями в Андалусии и всю жизнь враждовал со своим соперником, герцогом Медина-Сидонией. Вместе два этих южных аристократа причиняли куда больше хлопот, нежели мавры. Их ссора могла нарушить неустойчивое равновесие сил в регионе, угрожая спокойствию королевства, и наверняка помешала бы встрече с португальцами. В отсутствие Энрике и Вильены — самое меньшее месяц, поскольку Севилья находилась от Кастилии намного дальше, чем Португалия, — у меня имелось достаточно времени, чтобы продумать план бегства.

Вероятно, так же считал и Каррильо, ибо через несколько дней Карденас принес известие от архиепископа. Упаковав мои саквояжи самым необходимым, Инес отнесла их на конюшню и спрятала под соломой, после чего мы провели несколько тревожных недель, притворяясь, будто занимаемся обычными делами: присматриваем за домом, вышиваем, читаем и ложимся вскоре после захода солнца, чтобы сэкономить свечи. Главное, что нам требовалось, — вогнать Менсию в невыносимую скуку. Когда Инес сообщила, что Менсия увлеклась мускулистым солдатом, с которым она сбегала порезвиться каждую ночь, мне с трудом удалось скрыть неподобающую радость.

— А ведь замужняя женщина, — фыркнула Инес. — Обычные шлюхи и то разборчивее.