Клятва и меч

Семье незадачливого де Рентона не оставалось ничего, как заплатить выкуп. В своем щегольском наряде, с шепелявой речью и жеманными манерами юный Гилберт выглядел в глазах своих родителей круглым идиотом. Но, тем не менее, он оставался их отпрыском. Семья выделяла скудные средства на его содержание, но потерять его не хотела. Тем более что соседи-дворяне могли подумать: де Рентоны отдали сына на заклание разбойнику из-за своей скупости.

Так что им пришлось принести кошелек с монетами в указанное место в лесу. Забрав его, облаченный в черный плащ с капюшоном Варан отпустил юного дворянина из своего лесного убежища.

– Возвращайся, красавчик, к себе в гнездышко, – сказал он назидательно. – И в следующий раз поменьше думай о пере на шляпе и больше – о своей охране.

– Если бы вы были мужчиной, вы сняли бы этот дурацкий колпак и показали свое лицо! – воскликнул оскорбленный Гилберт, хватаясь за пояс, где у воина висел бы меч, которого у него не было.

Варан хмыкнул.

– Радуйся, что я не сделал этого, малыш, – резонно заметил он. – Иначе мне пришлось бы выколоть твои голубые глазки.

Услышав эту неприкрытую угрозу, Гилберт сразу же остыл и стал сочинять такую историю своего пленения, которая менее бы ранила его гордость. К моменту, когда он достиг Вестминстера, разбойник превратился в шайку из двенадцати головорезов. Он, Гилберт, боролся с нападавшими как лев, троих зарубил на месте, в то время как бандитам не удалось нанести ему ни единой царапины.

Его родственники выслушали эту фантастическую историю с сомнением, они посмеивались или откровенно скучали, поглядывая в окно. Но Гилберт предпочел всего этого не замечать, упоенный своим рассказом, в который он уже почти верил.

Неделя стремительно мелькала за неделей, и год катился к концу. В последних числах ноября пять рыцарей неожиданно приехали в Уоллингфорд и предложили Бриану Фитцу свои услуги. Эдвиге столько же раз пришлось расплатиться с Моркаром во время их свиданий на берегу реки. В декабре констебль Варан сообщил своему хозяину, что неизвестный благодетель оставил кошелек с монетами у ворот замка. В нем оказалось ровно четыреста фунтов – вполне достаточно, чтобы финансировать оборону Уоллингфорда во время длительной осады. В кошельке с монетами была и анонимная записка, гласившая: «Во имя славного будущего Уоллингфорда и ради безопасности Англии».

В течение следующего месяца еще шесть рыцарей пообещали барону Бриану Фитцу свою помощь. Встревоженная леди Элиза предупредила свою служанку, что та может серьезно простудиться, если будет в такой холод так часто прогуливаться по берегу.

Матильда не отвечала, хотя посланник леди Элизы клялся, что передал ее письмо в руки капитана охраны императрицы.

Наступил 1138 год. Самозваный король Стефан вот уже три года находился на троне…

В начале февраля он вновь повел свою армию на север, готовя очередное вторжение в Шотландию. Поводом для него послужили слухи о союзе, заключенном между королем Давидом и одним из восставших баронов – могущественным Ранульфом Честерским. Но молниеносная карательная операция провалилась. Английская армия завязла в непроходимых болотах, и численность ее войск уменьшилась от перебежчиков. К апрелю шотландцы укрепились на южных рубежах своей страны, а по Англии прокатилась давно ожидаемая весть – Роберт Глостерский открыто заявил о своем переходе на сторону Матильды.

Война назревала. В Уоллингфорде и десятках других укрепленных замков подготовка к боевым действиям завершилась. Стало ясно, кто из вельмож поддерживает нынешнего короля, а кто верен императрице. У Стефана кружилась голова и давило грудь от свалившихся на него проблем. Он терялся в догадках, кто же первым нанесет ему удар – король Давид? Роберт Глостерский и иже с ним? Или проклятый Готфрид Ангевин?

К маю ситуация прояснилась. Граф Роберт передал свои континентальные владения сестре. Он не желал больше служить Стефану и был готов вместе с армией Матильды переплыть через Ла-Манш и высадиться в Англии. Тогда те, кто поддерживал ее на острове, могли открыто присоединиться к войску императрицы.

Англию разделила невидимая, но глубокая пропасть. В поддержку императрицы Матильды высказались Бристоль, Кентербери и Дувр. Чуть позже к ним присоединились Шрусбери, Герифорд, Дорчестер, Уорхейм, Данстер и еще дюжина других городов и замков, не говоря уж об Уоллингфорде. Солсбери колебался, так же как и Черенчестер, Траубридж, Стаффорд и Вустер. Основные города и замки на востоке поддерживали короля Стефана, а на западе – Матильду.

Вскоре в Англии началась гражданская война.

Глава VI ГНЕВ ЕПИСКОПОВ

Август 1138 – сентябрь 1139

В течение нескольких недель короля по ночам мучили кошмары, и он просыпался с воплями, колотя руками по перине. Его жена пыталась успокоить его, стараясь допытаться у трясущегося от ужаса Стефана, что же ему приснилось в очередной раз. Но тот ночью не мог от страха выговорить ничего внятного, а наутро начисто забывал свои тяжкие сновидения.