Кленовый лист

Пока прокручивали и прогревали моторы, он докуривал сигарету. В самолет, как полагалось, зашел почти последним. Какое-то время серьезно осматривал груз, а когда самолет отрывался от земли, не мог удержаться, чтобы не моргнуть на взгляд летчика. Лаверна одобрительно кивнул, он тоже был доволен поведением поляка.

На горной границе между Испанией и Португалией летчик сделал низкий облет, два раза обернувшись над пунктом перелета — таков был пароль на этот день. Заметив сигнал белым флагом, Лаверна выровнялся и лег на курс уже на португальской земле.

Лаверна мастерски посадил самолет в конце аэродрома и подрулил к дебаркадеру. В Опорто еще не было комфортабельного аэропорта. Обыкновенная временная посадочная площадка, военные патрули — матросы. К самолету вышли только мужчины — чиновники, грузчики, матросы, вооруженные неуклюжими немецкими маузерами на длинных ремешках. Летчика сразу же узнали, здоровались как со старым знакомым.

Лужинский почувствовал, что его берлинский выговор немедленно насторожил всех. Какое-то легкомысленное панибратство при первой встрече с пилотом вмиг исчезло. Деловая атмосфера захватила всех. Приемщик взбежал по трапу в самолет и быстро возвратился оттуда — полный порядок!

Долго и скучно тянулась сначала выгрузка ящиков. Автокарами их отвозили куда-то далеко за дебаркадер. Оттуда привозили такие же ящики, но уже с полными бутылками. Предупредили, что это лучший португальский ром — «Портокал», и пять-таки, как и в Ницце, многозначительно улыбались. Лужинский деловито осматривал эти ящики, что-то даже записывал себе в блокнот. Пилот был восхищен таким конспиратором.

Только когда и эти ящики были загружены в самолет и Лужинский, кропотливо проверив накладную, торжественно расписался в ней несколько раз, капитан громко предложил ему пообедать не в порту, а в ближайшем городском ресторане.

— Зер гут! — опять лаконично согласился Лужинский, пряча в карман документы на груз.

Выйдя за ворота аэродрома, летчик облегченно вздохнул и принял от Лужинского те документы.

— Ну, вот теперь вы уже в Португалии, товарищ! Передаю вас под покровительство судьбы. Если она у вас счастливая — все пойдет хорошо. До сих пор вы заставляли меня восхищаться вашими способностями конспиратора. Но прошу учесть, что в этих двух «нейтральных» странах, Португалии и Испании, немцев очень много, не советую наталкиваться на них.

— Тайная полиция?

— Да, будьте бдительны! Испанский язык, говорите, с грехом пополам знаете?

— К сожалению, больше греха, чем языка. Но мне здесь, пожалуй, лучше быть только польским эмигрантом. Ведь, говорите, многие из них здесь оказалось, обжегшись на «свободе» в Польше?

— Так мне показано. Сам я не видел, вы первый поляк, которого я встретил. Но вам особенно бояться нечего, скажу вам в похвалу — опытный конспиратор!

В городе не чувствовалось покоя мирной жизни нейтральной страны. Напряженный темп движения на улице невольно внушал тревогу. Без какой-либо причины прохожие смотрели на небо, оглядывались. Но и ко всякому прохожему здесь не было никому дела. Все куда-то спешили. В продуктовых магазинах — теснота. Везде преобладали военные, толпилось женщины.

Ровно через полчаса Лаверни попрощался с Лужинским, крепко пожав ему сильную руку.

— Хороший вы народ, коммунисты, черт побери! Кончится война, непременно возобновлюсь! Нам надо всем быть совершенными марксистами! Ага, подождите. Товарищи собрали вот немного денег для вас. Здесь есть и португальские эскудо... Адью!

Предупрежденный летчиком, Станислав Лужинский был максимально предусмотрительным. Только в Опорто во время пересадки с поезда на поезд заметил чьи-то зоркие глаза. Мелькнули и пропали. Стоит ли из-за этого избавляться от таких замечательных документов виноторговой компании. Могло же просто показаться. Но в вагоне опять совершенно неожиданно встретил те же глаза. Может, случайный взгляд, совпадение? Но те же глаза...

От самого Опорто Лужинский уже был мобилизован, хотя за все трехдневное путешествие в Сетубал ни разу больше не встретил тех бдительных глаз. В отношении полиции был спокоен. Эскудо, которые были в кармане, могли блестяще заменить ему даже язык.

Наконец, Сетубал! Настороженно выходил из вагона, внимательно осматривал новые места. Все шло удивительно хорошо. Прибыл в этот город поздней ночи. Но прибыл! Волнуясь, ждал на вокзале утра. Ждал с тревогой, потому что не знал, что готовит ему встреча с мисс Гревс. Найдет он у нее то несчастное дитя?

Но в «нейтральной» стране тоже вошли во вкус ночной проверки документов — пришлось тихо выйти в город. Пустой и холодный ночью, удивительно неприветливый, неуютный этот портовый город. Ночные улицы подчеркнуто гостеприимны.

Посмотрел на часы, до утра еще было несколько часов. Во время тех испанских событий они с Луджино были моложе и смелее! Хозяевами были. Как жаль, что у него нет никаких связей, хотя бы случайных знакомых...