Клей

– …моему первому зову…

REW<<

– Я буду платить тебе, чтоб ты являлась по моему первому зову…

– У тебя такой женщины, как я, и не было никогда, сынок, не то что эти фригидные сучки голливудские, да…

ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ

– Еби…

FF>>

Вперед, проматываем жеманную сучку Джулию Робертс, ее появление все портит, ведь здесь должны быть только они с Ричардом…

PAUSE

PLAY

– Я скоро кончу, – это Ричард говорит Лизе…

ЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖЖ

– О боже, Ричард…

ЖЖЖЖжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжжж…

Ричард пропихнул свой силиконовый хрен еще дальше, и тут что-то сломалось. Перегретый мозг нечаянно перещелкнуло предательским флешбэком: ирландский парень в Сан-Антонио, шланг у него обмяк и прямо вывалился из нее, а он говорит: «Джизус, со мной такого раньше никогда не было…»

…ЖЖЖЖЖ…ЖЖЖЖЖ…ЖЖ…Ж…

Но с Ричардом не могло ведь такого случиться…

И все.

Сука пиздец.

Батарейки. Батарейки ебаный хуй.

Лиза рывком вытянула из себя влажный кусок силикона и натянула штаны. Она уже готова была рвануть в гараж; ненавидя себя, она думала, что у смышленой девочки в сумочке всегда есть «Дюрекс», но у той, что поумнее, – «Дюраселл».

Тут прозвенел дверной звонок, Лиза Леннокс нажала на пульт, изображение исчезло с экрана. Она напряженно поднялась и пошла в прихожую.

Голубые горы, Новый Южный Уэльс, Австралия Среда, 1.37

Я снова на ногах, выхожу из палатки и штопором вворачиваюсь в массу чувственных тел. С флангов меня поддерживают Селеста Парлор и Риди.

– Давай, старина, выпляши все. Выпляши, – подбадривают они.

Басовая линия синхронизируется с моим сердцебиением, и я чувствую, как сознание мое расширяется далеко за рамки черепа и серого вещества.

фффууушшшш

В клубах пыли извиваются в танце полуголые люди; одни в диком зарубе с выпученными глазами, другие изящно приплясывают, как танцоры кабаре в субботнем телешоу семидесятых.

И я закрутился, завертелся вбок и в сторону, вверх и вниз, подрагивая в неверном свете звезд, пока не почувствовал, что горячую землю под моими ногами сменило нечто похожее на холодный мрамор.

Вот он я, я готов.

– Кейс, где мой кейс, – кричу я парню за вертушками, он кивает, указывая мне под ноги, Риди помогает мне подняться, я достаю из кейса первую пластинку и хочу ее поставить. Вокруг подиума толпится народ, по толпе пронеслось: N-SIGN, N-SIGN…

Сквозь молву я слышу один голос, голос шотландца, насмешливый и злобный: «Да он обхуяченный в кал», – говорит он.

Изворачиваясь, они постепенно вырисовываются в клубах пыли, и клишированные движения позволяют мне идентифицировать их прежде, чем я вижу лица, на которые все равно не в состоянии навести достаточную резкость. Я слышу беспокойные голоса, я спеленут в липкие одежды, которые не дают коже дышать, душат меня, какая-то лампочка загорелась у меня в голове… я хочу содрать все слои, отделить плоть от костей, освободить дух из гниющей затхлой клетки.

…потоки горячего воздуха змеями обвиваются вкруг меня, мучают, сковывают движения.

Я рванул прямо на вертушки, с ногами, и увидел широкоротый ужас мальчиков и девочек; скрип царапающейся пластинки, и я падаю на твердую землю. Я чувствую то же, что супергерой, когда его сносят лазерной пушкой с крыши небоскреба. Смертельную усталость скорее, нежели какую-то особенную боль.

Я просто смеюсь, и смеюсь, и смеюсь.

Вот он, матерый человечище, сбросил куртку и остался в армейских штанах и жилетке. На руке блестящая футбольная татуировка. Берти Блейд красуется, играет мускулами, а потрепанный Осси Оул лежит у его ног. Риди! Он спрашивает, живой ли я. Вот и Хелена здесь, она что-то пытается мне сказать, но я только скалюсь как дурак.

Хелена?

Хелена здесь. Да мне, бля, приснилось. Хелена! Какого хуя…

Я бурчу что-то, как насытившееся плотоядное из какой-нибудь учебной программы, и ее слова теряют смысл, испаряются в жаровне моих мозгов.

Зверь заурчал, потом открыл пасть, из его желудка поднялись протухшие пары, оскорбляя мое обоняние. Я отвернулся, поднялся на ноги и ломанулся в толпу, поближе к басам. Я слышу, как кто-то зовет меня, но не теперешним моим именем, а тем, старым, но это девичье имя, не мое.

Карл – заводила среди девчонок.

Эдинбург, Шотландия Среда, 20.30

Воспоминания о дискотеке «Волынка»

Джус Терри не мог поверить своему счастью, когда увидел, что всемирно известная звезда ждет его в фойе «Балморала». На ней были дорогой по виду белый пиджак и черные, мягкого денима джинсы. Он порадовался, что не зря потрудился принять душ, и побриться, и откопать свой бархатный пиджак в стиле диско, хоть и выглядел тот теперь довольно скромно. Он постарался пригладить свою шевелюру гелем, хоть и подозревал, что к концу вечера она снова подымется.

– Привет, Кэт, как дела?

– Все в порядке, – сказал она, оправляясь от первого шока, который она испытала, разглядев его. Он выглядел полным оборванцем, она еще не видела, чтобы кто-нибудь так дурно одевался.