Клан на прицеле

Что-то внутри меня дёрнулось. Нечто злое, темное и нетерпеливое, разбуженное придурком по имени Янус Стразе. Нелепой и смешной игрушкой чужих сил, считающей себя кем-то… вроде нас. Казалось бы, какая мелочь, просто ответить на вопросы стоя. Ерунда. Для того старого меня, который раз за разом заставлял лорда Алистера Эмберхарта терпеть заскоки этого могущественного грека. Ради дела, но терпеть.

Раз за разом…

Хорошо, будем считать, что это предпоследняя капля.

— Я вас внимательно слушаю, господа, — благосклонно кивнув собравшимся, я извлек из портсигара сигарету, прикурил её, с наслаждением затянулся, выдыхая дым.

Все эти манипуляции прошли в тишине, но определенно вызвали самую настоящую бурю эмоций у Октопулоса. Он даже улыбаться фальшиво прекратил, сощурив зло глаза. Остальные, сидящие за столом, местами даже удивились перемене настроения неформального лидера собрания. Люди посматривали и на меня, но в взглядах аристократов я не видел ничего негативного. Легкая настороженность, любопытство, скука. Не более. Наверное, соответствуй мой внешний вид возрасту, возмущения было бы на порядок больше.

— Я обвиняю тебя во лжи, Алистер, — вновь открыл рот грек, — Обвиняю перед лицом этого Сбора. Ты утаил сведения, представляющие из себя крайне высокую важность для всех Древних. Есть что сказать по этому поводу?

— Да, — вынув сигарету изо рта, я вежливо выдохнул густой клуб дыма в сторону от ближайших ко мне людей, — Я ввел вас в заблуждение, действуя в интересах Рода Коул. И в своих, разумеется, тоже.

Вот тут почтенное собрание оживилось, даже, на мой вкус, чересчур. Похоже, за столом все, кроме Октопулоса и продолжающей неподвижно смотреть в одну точку леди Элизы были уверены, что обвинения грека либо надуманны, либо лишены доказательной базы. А мне уже было кристально ясно — прокололся. Детки Кросса, либо он сам, что-то заметили. Что-то увидели. Как-то смогли сделать правильные выводы. Тогда, придя к Инганнаморте, я ненароком попал в ловушку, оказавшись перед бледными зрачками лорда Паутины.

…и всё. Песенка оказалась спета. Куда раньше, чем мной было запланировано.

Я очень многое не успел сделать. Не успел перевести большую часть своих финансов в более полезную материальную форму, не успел отдать распоряжения в Камикочи, не успел последний раз закупиться в «Пещере дракона» так, чтобы её хозяин Аколлидион грохнулся в обморок от счастья…

Но самое главное, самое ценное и самое нужное — я не успел украсть себе «Паладин».

Всё это было очень-очень грустно. Расклады могли быть на порядок лучше. Только вот, как сказала одна мудрая обезьяна из моей прошлой жизни: «Мне что, разорваться?». Алистер Эмберхарт всего лишь один человек, он не может быть везде и сразу, предугадать всё и вся. И теперь он стоит перед заводящимися Древними, потихоньку понимающими весь масштаб происходящего.

— Действовал в интересах Коул?! — с места вскочил бронзовокожий худощавый господин с квадратными зрачками в ярко-синих глазах, — Лорд Эмберхарт, извольте немедленно объясниться!!

— Объясняюсь, — тут же взял слово я, — Коулы, в отличие от нас всех, были пленниками своего измерения. Вечно живущими в ускоренном времени пленниками. Я мог это изменить, мог помочь своим старым друзьям… и сделал это.

— Были?! — на стуле не удержался другой господин, ничем особо не отличающийся от обычного человека, кроме одновременного использования двух пенсне за раз, — Что значит «были»?!

Дикурий Октопулос, замерший на своем почетном месте председателя, сверлил меня взглядом, полным столь интенсивных эмоций, что я даже немножко за себя погордился.

— Коулов теперь нет в Зазеркалье, — объяснил я господину с пенсне, — Они свободны от него. Теперь измерение медленно схлопывается, удерживаясь пока что за счет тех людей, кого Древние отправляли жить на ту сторону. Могу предположить, что процесс коллапса займет год или два…

— Ты в своем уме, мальчишка?!! — заорал, вскакивая с места, старый влиятельный грек, тараща на меня моментально налившиеся кровью глаза, — Что ты несешь?!!!

Висок укололо острой, но очень быстро прошедшей болью.

А вот и последняя капля. Некий болезненно-приятный звон в груди, как будто лопнула туго натянутая металлическая нить. Нечто, строго-настрого запрещавшее мне ранее… ну хотя бы рявкнуть на старого пердуна во всю силу своих легких так, чтобы его чахлые волосы облетели с черепа, играющего сейчас нездоровым багрянцем и капельками пота.

Правда, сделать я ничего не успел. С мест вскочили все, начав орать что-то своё. Все, кроме леди Мур, которая просто слегка переменила свою позу. Теперь эта девушка, одетая в длинное белое платье, просто смотрела на меня. Спокойно, невозмутимо, выжидательно. Я даже на долю секунды залюбовался её глазами, в которых теперь не было того самого страха, к которому привык с детства…