Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов

— Простите, — смутилась я. — Сейчас приведу.

Следующим оказался император Зарк. Он удивился, увидев меня, и произнес несколько слов о том, каким отличным агентом была мисс Хэвишем. Я ввела его в кабинет, и они с Кеннетом, едва завидев друг друга, заговорили одновременно. Они явно были знакомы, но давно не виделись.

— Зарк! — вскричал Кеннет, выходя из-за стола и предлагая императору гаванскую сигару. — Старый буян! Сто лет тебя не видел! Ты-то какими судьбами?

— Я тиран-правитель известной части Галактики, — скромно ответил тот.

— Да иди ты! Старый «трусишка Зарки» из класса С5 Святого Табулараса! Кто бы мог подумать!

— Сейчас я император Зарк, старина, — процедил тот сквозь зубы.

— Рад слышать. А что случилось с капитаном Ахавом? Я его не видел со дня выпуска.

— Ахав? — нахмурился император.

— Ты должен его помнить. Одноногий и чокнутый, что твой Мартовский Заяц. Поджег свои штаны на пари и запустил в школьный бассейн пираний.

— А, этот, — сообразил Зарк. — В последний раз я слышал, что он возомнил, будто бы его преследует белый кит, но это было много лет назад. Надо бы встретиться — в Книгомирье народ так легко разбегается…

— Мне ли не знать, — печально кивнул Кеннет.

Они немного помолчали, видимо вспоминая старых однокашников.

— Ладно, старина Зарки. Чем могу помочь?

— Да все рамбозийцы, — пожаловался тот. — Не желают покоряться.

— Какая неприятность. А есть ли основания для того, чтобы они покорились?

— Стабильность, старина, стабильность. Рамбозийцы стоят за многочисленными едкими статейками в галактической ежедневной газете «Звезды — мое призвание». Они постоянно меня высмеивают и рисуют чрезвычайно обидные карикатуры!

— И ты хочешь осуществить вторжение?

— Конечно нет: слишком затратно по ресурсам. Нет, я хочу, чтобы они раскрыли объятия и поклонились мне как своему единственному истинному богу. Пусть отдадут мне верховную исполнительную власть, а я за это стану защищать их всей мощью Заркийской империи.

— Хм, — задумчиво отозвался Кеннет, — а не потому ли это, что планета Рамбозия состоит из восемнадцати триллионов тонн первоклассного мускатного ореха, а?

— Вовсе не поэтому, — неубедительно возразил император.

— Хорошо, — сказал Кеннет. — Вот Соломоново решение© по этому случаю. Ты заключишь мир с рамбозийцами.

— Что?!

Император помрачнел как туча, вскочил и погрозил Кеннету пальцем.

— Ты никогда больше не будешь играть в гольф в клубе «Олд уайт»! — вскричал он. — Я устрою, чтобы тебе столько черных шаров накидали, что ты даже шляпу в гардероб сдать не сможешь, приди ты хоть вместе с самой Большой Шишкой!

С этими словами он запахнул плащ, громко фыркнул, развернулся на каблуках и зашагал к двери.

— Ладно, — сказал Кеннет, — все тираны одинаковы. Как только не получат того, чего хотят, сразу на стенку бросаются! Кто следующий?

Глава 30 Откровения

Командор Брэдшоу в ранние годы предпринял множество книгоследовательских экспедиций, прежде чем отдаленные категории Мятежных книг сделались подконтрольны Совету жанров. Необъяснимым образом в книгу можно попасть, только когда кто-то уже нашел вход в нее — а потом выход. Составление карты известного Книгомирья (1927–1949) стало величайшим подвигом Брэдшоу, и до введения в 1962 году системы навигации ISBN (международной стандартной книжной нумерации) карты Брэдшоу являлись единственным средством ориентирования при путешествиях по Книгомирыо. Не всем книгошественникам так повезло. Эмброуз Бирс пропал к попытке добраться до По. Его имя, наряду со многими другими, высечено на Буджуммориале, расположенном в вестибюле Великой библиотеки.

РОНАН ИМПЕРИЙ

История гиббонов

Как я ни старалась, отыскать трех ведьм мне не удалось. Их предсказание волновало меня, но не настолько, чтобы не дать мне спокойно проспать всю ночь. Два дня спустя после утомительного Кеннетова суда я вернулась домой и застала там Арни. Он ждал меня. Они с Рэндольфом пили пиво на кухне и обсуждали, когда лучше ставить многоточие, чтобы обозначить перерыв в речи.

— Ты можешь ставить его в любой…

— Арни, я должна перед тобой извиниться, — сказала я, покраснев до корней волос при воспоминании о своем поведении. — Наверное, ты подумал, что хуже шлюхи во всем Кладезе нет.