Кисмет

— Думаю, перелом произошел, когда я нашла под кроватью тетрадь. Это случилось через пару недель после того, как я начала копаться в вещах Джульетт. Никогда не забуду: тетрадь в черной кожаной обложке, на которой золотыми буквами с помощью летрасета было написано: Be Still My Beating Heart.[20] Туда Джульетт выписывала сотни эсэсмэсок, которыми примерно год обменивалась с неким Мартином. Я прочитала их за один присест, и меня поразило, как тщательно она вела записи: сообщения записаны разными цветами, перед каждым проставлены дата и время. И еще меня безмерно удивило, как все это похоже на наши с Эдом отношения — иногда они ссорились совершенно так же, как и мы. Последний обмен сообщениями был всего несколько недель назад, и тут я поняла: Джульетт сбежала в Японию, потому что рассталась с Мартином, совсем как я уехала от Эда. Это казалось невероятным.

— И ты подумала, что это что-то значит?

— Да. Это представлялось не просто совпадением. Будто нам самой судьбой предназначено встретить друг друга. Помочь друг другу…

При этих словах голос Анны делается совсем слабым; она чувствует усталость и теперь жестоко жалеет, что проговорилась.

— А что случилось потом? Продолжай. Интересно.

— Правда, — поддерживает коллегу Джессика. — Ты хорошая рассказчица.

— Потом? Ладно. Так вот, со мной стало твориться нечто странное.

— Подробности, примеры, — требует Майк.

— Хорошо. Наверно, я стала все время думать об этой девушке, она мне даже снилась. Квартира моей тети освободилась, но я продолжала платить за комнату Джульетт. Я начала считать дни до ее возвращения и довела себя чуть ли не до помешательства. Я ждала ее так, будто она вернется не в свое жилище, а специально ко мне. Чтобы мы были вместе.

— В том самом смысле?

Анна опускает глаза.

— Да. Это чувство для меня самой стало полной неожиданностью и в то же время показалось совершенно естественным.

— И что? Не томи, я сгораю от нетерпения, — просит Пола. — Джульетт вернулась? Ты с ней встретилась?

— Да, она вернулась. Само собой, я должна была освободить комнату до того, как приедет хозяйка, но ребята пригласили меня на вечеринку в честь ее возвращения. Наверно, никогда в жизни я так не волновалась. По пути я много раз порывалась повернуть назад, но останавливалась где-нибудь глотнуть текилы, чтобы успокоиться. Все же мне удалось добраться до того района, потом до того дома, и вот я вхожу внутрь, все меня обнимают, я выхожу на террасу, и там за столом сидит она. Не воображаемая девушка и не ее фотография, а живая Джульетт во плоти. Она выглядела сногсшибательно. Голос ее звучал… волшебно. Даже лучше, чем я ожидала, и не могу вам передать, в какое смятение это меня привело. За ужином было десять человек, и она сидела на противоположном конце стола. Я так смущалась, что не могла связать и двух слов. Но Джульетт еще не привыкла к смене часовых поясов и после ужина сразу пошла спать. Поэтому я просто сидела, хлестала белое вино и ненавидела всех остальных. Потом я разбила стакан и заявила, что мне пора домой. Меня пытались уговорить остаться, но я настаивала на том, что ухожу и провожать меня не надо. Но по пути вниз передумала. Я не ушла.

Все восемь лиц склоняются ближе к столу; мужчины за соседним столиком тоже навостряют уши.

— И что потом?

— Я остановилась на втором этаже и прошла в комнату Джульетт. Дверь была приоткрыта, и я распахнула ее.

— Я же говорил, будет интересно, — роняет Бен.

— Было темно, она спала. Я вошла в комнату и некоторое время постояла там. Потом она проснулась и беспокойно выдохнула: «Что? Кто здесь?» Я ответила: «Это я, Анна». Джульетт включила лампу и взглянула на меня; вряд ли она помнила, кто я такая. Я объяснила, что в ее отсутствие жила в этой комнате; она без всякого выражения посмотрела на меня и поинтересовалась, не забыла ли я что-нибудь. Я ответила, что хотела просто поговорить с ней. Черт, я была пьяна как сапожник. Она нахмурилась, но потом почему-то, видимо разглядев выражение моего лица, предложила мне сесть. И я притулилась в ногах кровати и, короче говоря, призналась ей во всем.

— Во всем?

— Именно. Рассказала всё точно так, как сейчас вам. Пока я говорила, то начала осознавать, как дико это звучит. Я почувствовала себя такой дурой, что не смела взглянуть на нее, и по ходу дела стала извиняться. Потом я ощутила ее руку на своем плече. Джульетт засмеялась и заявила, что в этом нет ничего ужасного. И хотя большей несусветицы она в жизни не слышала, но это здорово и она польщена. Пообещала как-нибудь сходить со мной куда-нибудь. Я кивнула, согласилась и рискнула поднять на нее глаза. Ее рука еще лежала на моем плече, а лицо было совсем близко. И тогда я сделала это. Я поцеловала ее. Самое невероятное, что она не отшатнулась. На мгновение мы замерли, обе с открытыми глазами и не мигая…

Анна замолкает, только сейчас осознавая, что в этот момент ее история расходится с реальностью и она никогда не сможет рассказать коллегам, что произошло в действительности. Ведь всё это выдумка: она никогда не спала с девушкой.

— А потом?