Кирилл и Мефодий

Семеро римских епископов, стоявших около его ложа, тоже не поняли, что он умер. Все-таки они решили причастить его хотя бы мертвым, чтоб никто не укорял их за леность и нерадивость. Тринадцатого ноября 867 года душа папы Николая вознеслась на небо. День был пасмурным, и она долго блуждала, пока нашла дорогу к райским вратам. Возле них ждал ключник, святой Петр, но он не слишком обрадовался прибытию земного наместника бога. Он знал упрямый и жесткий характер бывшего папы, его суровые деяния и непомерные претензии и боялся, как бы тот не сместил его.

Целый месяц шли богослужения во славу Николая, читались молитвы об упокоении души мудрого и добродетельного папы. Его преемник Адриан, сладкоголосый архиепископ церкви Санта Мария Маджоре, которого наметили еще до смерти Николая, уже распоряжался там, где все еще витал дух этого непоколебимого мужа, достойного носить меч, а не крест...

Брат Себастьян осиротел, но он прекрасно знал цену преданности. Поэтому, запершись в своей комнате и стиснув ладони меж колен, он стал думать о том, как новый папа Адриан позовет его. Монах не спешил и не волновался: ему было известно, что сначала положено знатным засвидетельствовать свое почтение божьему наместнику, а в конце очереди возникнет и он сам когда завершатся торжества, отзвучат льстивые слова и люди останутся наедине со своими мыслями. Брат Себастьян знает по опыту, что тогда, в уединении, проступают рожки человеческих грехов, и тогда его поцелуй согреет всепрощающую руку Адриана II, его единственного земного наставника, и Себастьян вновь пойдет по своему привычному пути — из этой комнаты в папские покои и обратно. И жизнь его снова будет легкой и безмятежной, а сны — сладкими и кроткими, как у ребенка, ибо снова есть кому исповедоваться в своих грехах. Брат Себастьян посмотрел на последнее донесение: оно было из Венеции. Моравские первоучители Константин и Мефодий уже были там, и духовенство вызвало их на диспут. Дальше их дорога вела в Рим, и новый папа, конечно, поинтересуется ими, ибо они везут с собой мощи святого Климента Римского. Значит, Себастьян скоро поцелует руку Адриана II — так скоро, что кое-кому из знати и епископов придется подождать приема у папы.

Ведь неотложные дела всегда рассматриваются вне очереди.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Много дней спустя, когда пришло время отдать богу душу. Философ сказал своему брату Мефодию: «Брат мой, в одной упряжке мы пахали с тобой одну борозду. Моей жизни приходит конец, и я скоро паду на ниву. Ты очень любишь гору [сиречь монастырь на горе Олимп в Малой Азии], но не оставь ради нее учение, ибо с ним ты легче спасешь свою душу!»

Из пространного жития Мефодия». Климент Охридский, IX век

Папа сказал: «Чтя его святость и любовь, я нарушу римский обычай и положу его в свою усыпальницу в церкви святого апостола Петра». Но брат его [Мефодий] сказал: «Вы не послушались меня и не передали его мне, так пусть теперь он, если позволите, почиет в церкви святого Климента, мощи которого он сюда привез».

Из «Пространного жития Константина Философа», IX век

1

Вечерами вода в венецианских каналах становилась черной. Константину казалось, будто вокруг дышит и колышется что-то живое; тяжелый застойный запах полз по городу и заставлял плотно закрывать окна. Порой из домов по ту сторону канала вырывался желтый луч света и, рассекая мрак, ложился на черную живую воду. Стражники на пристани ударяли в щиты, оповещая людей о том, что они бодрствуют и что все спокойно. Город погружался в сонную дрему все еще жаркой ранней осени.