Но успокоиться не могла. Нужно что-то предпринимать или подождать? Поворочавшись в постели, мама встала и пошла посмотреть, как там мальчики. В комнате Рафаэля горел свет. Оба склонились над письменным столом. Эскизы, планы, черновики.
– Спать пора! Уже за полночь!
– Мама, очень много работы, – посмотрел на нее один сын.
– Потом отоспимся, после выставки, – повернул свою похожую, но более заросшую голову второй.
«Пора Бартоломью в парикмахерскую», – подумала мама, засыпая.Бартоломью развернул записку Женевьевы и чуть не рассмеялся вслух. «Женин, Женин».
– Что за адрес? – поинтересовался молодой веселый шофер.
– Сан-Катарина, Цветочная улица, 72.
– У нас в Меланьи тоже есть такая. Возле вокзала. Домов двадцать.
– Тридцать один, – со вздохом уточнил Барт.
Водитель притормозил и окликнул прохожего, выясняя, где у них Цветочная улица.Дом номер семьдесят два был больших размеров, но обликом своим напоминал домик Маленьких. Бартоломью решил, что у всех Мединосов схожие архитектурные вкусы.
– Джек Смит? За сундуком? – догадалась тетя Женевьевы. – Я как раз с него пыль обтерла.
Барт не удержался и первым делом открыл крышку. Закрыл, потом снова проделал то же самое.
– Подумать только, механизм работает до сих пор, – удивился он мелодичному громкому перезвону.
– Да, – закивала головой тетя. – Уж как наши девочки им не баловались, а не сломали. Умели делать в старину вещи.
Барт рассмотрел сундук со всех сторон. Ощупал, простукал дерево. Хотя чего стучать, уж если «музыка» работает…
– То, что нам надо для выставки! Лучше не придумаешь. И в отличном состоянии! Правильно хранили, – похвалил Барт.
Тетя зарделась от удовольствия.