Она с жалостью смотрела на Маленьких. Слабеют не по дням, а по часам, еле двигаются. Ей обрадовались, но фотографии проглядели равнодушно. А ведь это же семья, их родственники, их многочисленные потомки. «Надо бы привезти мужа, пока старики еще живы», – подумала кузина, и так ей тоскливо стало от этой мысли, что серьезный разговор с Женевьевой отошел куда-то на второй план. Вот, кстати, кто обрадовался фотографиям. Кузина смотрела на Женни с улыбкой. Маленькие поднялись и, охая, ушли к себе.
– Что же ты не позвонила, не сказала, как Бартоломью довез сундук? – спросила кузина почти ласково.
– Бартоломью еще не заходил, но я думаю, что все в порядке, – заверила ее Женни.
До обеих вдруг дошло, что одна назвала имя, а вторая его повторила. Они уставились друг на друга пораженные.
– Женевьева Мединос! – отчеканила кузина, все еще надеясь, что здесь кроется какая-то ошибка. – Что все это значит?
– Я тебе сейчас все объясню, – сказала Женни и замолчала.
Кузина ждала.
– Мы любим друг друга! – горячо воскликнула Женевьева.
Кузина приоткрыла рот и захлопала ресницами.
– Мы собираемся пожениться! А сундук…
– Да мне все равно, что эти воры сделают с сундуком! Женин! Скажи, что ты все выдумала, – взмолилась кузина. – Женин! Посмотри на меня!
Женни упрямо нахмурила брови, но в глаза взглянула. Кузина испугалась: все гораздо хуже, чем она предполагала.
– Вот уж от кого не ожидала такого предательства! – повысила она голос.
– Мы никого не предаем! – крикнула Женни.
Они испуганно оглянулись: не слышат ли Маленькие. Кузина саркастически усмехнулась.
– Мы не предаем. Мы хотим помирить, – громко зашептала Женни. – Бартоломью осенила гениальная мысль, как показать двум семьям, что вражда в прошлом, ее можно забыть, потому что мы все такие замечательные. Мы вместе: я, он и Рафаэль, способны…
– Кто такой Рафаэль? – сурово спросила кузина.
– Младший брат Бартоломью. Красивый, необыкновенно умный! Только инвалид… – торопилась рассказать Женни.
– Ты что, была в замке? – ахнула кузина.
Женни кивнула.
– Когда их родителей не было дома. Ты представляешь, с башни видно море!
Кузина чуть не застонала.
– И этот «Джек Смит» тоже здесь бывал?
– Заходит, – виновато вздохнула Женни. – Он мне помогает. Он понравился Маленькому дедушке, часами разговаривают!
– Решила поиграть в Ромео и Джульетту? Дурочка романтическая! Спустись на землю! Они… – кузина показала пальцем в сторону замка. – Решили устроить Мединосам неприятность, и ты в этом участвуешь! Я сейчас же звоню дяде! Пусть он с тобой разбирается!
– Пожалуйста… – Женин умоляюще прижала руки к груди. – Не говори ничего до выставки. Дай нам шанс.
Кто-то постучался. Женни под презрительным взглядом кузины пошла открывать.
– Ллойд! – затараторила она облегченно. – А у меня кузина в гостях, привезла свои свадебные фотографии. Мы так увлеклись, что ничего не слышим…
Ллойд недовольно буркнул приветствие незнакомой девушке, он рассчитывал застать Женевьеву одну. Поставил на пол пакет.
– Книги. Штук двадцать. Твой отец прочитал список и кое-что от себя добавил, – Ллойд улыбнулся. – Мы с ним славно пообщались: он, как и я, машинами интересуется. Погоди, это еще не все. Твоя мама тоже меня нагрузила.
Ллойд принес сумку.
«Машинами интересуется, как же. Папа просто слушать умеет!» – Женни возгордилась от того, что родители понравились Ллойду, впрочем, они и не могли не понравиться. Как же она соскучилась: вот бы их обнять, поболтать. Она даже о разговоре с кузиной забыла. Набросилась на Оричеса с расспросами о своих, о городе, о выставке.
– Все замечательно. Я тебе очень благодарен. И мама. У нее просили вышивку по шотландским сказкам, но она не продала. Сказала, что это собственность Женевьевы Мединос. Проводишь своих родственников… – Ллойд скользнул безразличным взглядом по кузине. – Ждем тебя в гости. Обязательно. Мама тебе сама все расскажет. До встречи.
У дверей он обернулся и пошутил:
– Штору я с тех пор проверяю.