Киевский лабиринт

– А дальше получается, что у покойного Гиршмана полиция может обнаружить фальшивые купюры. А это пятно на весь клуб. И кто знает, чем для всех нас это может закончиться. Думаю, выражу мнение всех членов «Авроры», если попрошу вас провести самостоятельное расследование убийства Лейба Мееровича Гиршмана.

– Я не могу взяться за это дело, поскольку не собираюсь задерживаться в Киеве. Вероятно, уже на следующей неделе я уеду. К тому же я уже не занимаюсь частными расследованиями.

– Помилуйте! Я только что явился свидетелем, как вы разоблачили целую шайку мошенников из «Босфора».

– Это случилось само собой, – пожал плечами Ардашев.

– Вы не волнуйтесь, мы вас щедро отблагодарим. Я же понимаю, это дело коммерциозное, – и он опять полез в карман.

– Нет-нет, – остановил его Клим Пантелеевич, – не надо никаких денег…

– Но почему?

– Лучше оставьте мне эти фальшивые купюры… до утра. А утром вы можете их забрать.

– Но зачем вам подделки? – удивился банкир.

– Так… посмотрю.

– А! Понял! Вы все-таки беретесь за дело, но ничего не хотите мне обещать, да?

– Не совсем… Мне интересно понять, откуда эти фальшивки пришли. Вполне возможно, что они имеют отношение к убийству вашего знакомого… Но это всего лишь гипотеза.

– Знаете, я тоже об этом подумал, когда узнал о смерти Лейба Мееровича.

– Да? А почему?

– Когда мы с ним расстались, я отчего-то был уверен, что Лейб не успокоится, а примется искать того молодого человека, который и расплатился с ним фальшивками. А это, как вы понимаете, далеко небезопасно. Покойный никак не мог смириться с убытком.

– Может быть, вы и правы, – задумчиво проговорил Клим Пантелеевич. – Все-таки завтра вам следует сдать купюры в полицию. Без ваших сведений им будет трудно выйти на след фальшивомонетчиков. Это, если хотите, ваш гражданский долг.

– Но я уже исполнил свой долг, обратившись к вам – честному и порядочному человеку, который, если захочет, сможет отыскать преступников быстрее любых полицейских ищеек… Вообще-то я пришел вас просить распутать убийство нашего уважаемого старшины. Что же до фальшивомонетчиков, то они меня интересуют не более, чем вопрос: пойдет ли сегодня ночью дождь или нет… Простите меня за то, что отнял у вас драгоценное время. Купюры оставьте себе. Надеюсь, мы еще встретимся. А сейчас позвольте откланяться.

– Честь имею.

Стоило Шефтелю удалиться, как к Ардашеву подошел Могилевский вместе со своими работниками.

– Ох и приставучий этот банкир, точно репей, – раздраженно выговорил статский генерал. – Пока своего не добьется – не отпустит. Все выспрашивал у меня, вызнавал, тот ли это Ардашев, который расследовал разного рода уголовные дела или нет… Что ему от тебя было нужно?

– Хотел, чтобы я расследовал убийство одного из старшин клуба «Аврора», того самого ювелира, продавшего мне часы для Вероники.

– Ты согласился?

– Нет.

– И правильно.

– А что, господа, раз уж не удалась экскурсия в игорный дом, то, может, покажете мне мыловаренную фабрику? – предложил Клим Пантелеевич.

– Отличное предложение! Тем более что в моем сейфе пылится бутылка мартелевского коньяка, – воскликнул Могилевский.

– Хорошая идея, – согласился управляющий и махнул проезжавшему мимо таксомотору.

13. Мыльные хитрости

Привратник, дежуривший у ворот мыловаренной фабрики, немало удивился, увидев все начальство разом в столь поздний час. Он уже вскипятил чайник на примусе и собирался спокойно поблаженствовать перед сном, вкушая малиновое варенье, а тут – на тебе! – подкатил таксомотор, а в нем: хозяин, управляющий, приказчик и еще какой-то неизвестный, но очень важный господин. Сторож гремел ключами, отворяя ворота, и долго не мог попасть в замочную скважину. Наконец механизм дважды щелкнул и створка подалась назад.

Старик подошел к электрическому щиту и включил рубильник. Двор залился светом. Глядя на приказчика, он спросил:

– Котел зажигать али как?

– Ты что, старый, совсем ополоумел? – удивился Веспазиан Людвигович. – Рабочий день уже закончился.

– Вас не поймешь, – недовольно пробурчал старик и отошел в сторону.

– Итак, господа, с чего начнем? – осведомился Терентий Петрович. – С коньяка или с производства?

– Коньяком, думаю, лучше закончить, – улыбнулся Клим Пантелеевич.

– Тогда вперед.

– Лучшего экскурсовода, чем мой помощник, не найти, – проговорил управляющий. Так что вам, Веспазиан Людвигович, и карты в руки.

– С удовольствием. Что ж, господа, прошу в цех. – Приказчик открыл дверь и пропустил процессию внутрь.

Взору Ардашева открылись весы на резных ножках, за ними – бочкообразные металлические барабаны, чуть поодаль – огромные чаны.