Хук слева

— Хочешь, чтобы я прошёлся языком по влажным, нежным складкам, проник в узкую щель, приласкал раскалённый бугорок?

— Пожалуйста, Влад! — Крикнула она.

В два счёта я освободил нас от лишней одежды, и расположился на кровати, переворачивая девушку спиной к лицу, устраивая её над своим лицом. Она не мешкала ни секунды, и сразу же вобрала набухшую головку в свой маленький горячий ротик, а, не теряя времени, сделал то, о чём жарко шептал, распаляя её.

Я любил эти моменты, когда она начинала нетерпеливо скользить по моему языку, пытаясь ускорить приближение оргазма. Я смочил пальцы в её влажности, проник двумя пальцами в её лоно, и она замерла на мгновение, прежде чем начать трепыхать в моих руках, трепыхать над моим лицом.

Врываясь членом в её пульсирующую плоть, я запечатлел на губах девушки жаркий поцелуй, выражая всю степень моего обожания, и отправился в чёртовы блаженные небеса за несколько фрикций.

— Люблю тебя, — шепнул я Машке до того, как она убежала в душ.

— Я люблю тебя, Шестопалов, — крикнула она. — Я люблю тебя сильнее!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

ОНА

Нет, нет, нет. Этого просто не может быть. Верно, я попала в дешёвую мелодраму, где жизнь героини летит под откос и обрастает новыми отягчающими факторами.

Я посмотрела на врача огромными круглыми глазами, отрицательно качая головой.

— Ну же, девочка моя, — успокаивала меня Тамара Фёдоровна, — это не смертельно.

— Вы не понимаете! — Прошептала я. — Этого просто не может быть!

— Мария, отторжение капсулы возможно в первые четыре месяца после установки. Я же предупреждала, чуть что не так — сразу на приём! И ведь симптомы были, почему ты их игнорировала?

— У меня завал на работе, — отмахнулась я. — Стрессы, нервы. Списывала на это.

— На это, — передразнила она, — а теперь у нас восемь недель беременности. Оставлять будешь?

— Конечно, — вырвалось у меня раньше, чем я всё осмыслила.

Я не хотела ребёнка. Да и не думала об этом. Тем более в тех обстоятельствах, в которых жила последние месяцы. То есть, конечно, хотела. Однажды. Не прямо сейчас. Но теперь, зная, что под сердцем у меня ребёнок Влада, разве могла я сделать другой выбор?

— Хороший выбор, — похвалила меня врач. — Сейчас избавимся от импланта и сделаем узи. Я дам тебе направления к нескольким специалистам, на обследования и анализы, пройдёшь не спеша и после Нового года буду ждать тебя на учёт.

После Нового года…

Тогда я останусь одна. Мать-одиночка. Брошенная предательница. Не было ни единого шанса, что Влад простит меня. Книга была просто отвратительной. Это чудовище делало её такой. Грязной, подлой и жестокой. И я стала виновницей этого безобразия.

Разглядывая чёрно-белые глянцевые снимки, я не верила в реальность происходящего. Где-то внутри моего организма росла новая жизнь. Пока наш ребёнок выглядел, как нечто инопланетное. Крохотная фасолька под защитой мягких тканей. Я любовалась им несколько часов, настраивая себя на самое лучшее. Пусть у меня не будет Влада, но у меня навсегда останется часть его. Вечное напоминание о самой невероятной любви моей жизни.

Я ничего не стала говорить парню. Посчитала, что это так нечестно по отношению к нему. Я не поставлю его в такое положение, где ему придётся ненавидеть мать своего ребёнка. Где ему придётся выбирать.

Если он однажды сможет меня простить, я расскажу ему всю правду. Но я не буду вынуждать его простить меня, лишь потому что я беременна. Несмотря на физическое истощение, внезапная новость придавала мне сил. Теперь меня не мучил вопрос, как мне жить дальше, когда всё закончится. Теперь я знала — как!

На радость Владу я начала нормально питаться. Заставляла себя через силу, но это было необходимо.

— Как сходила к врачу? — Первым делом спросил Влад.

— Всё будет хорошо, — кивнула я. — Я же говорила, что не о чем переживать. Просто усталость на фоне кишечного гриппа.

— Хорошо, надеюсь, что до нового года ты восстановишься.

Сложнее всего мне было оберегать свою тайну, когда мы лежали каждый вечер и наслаждались друг другом.

— Машка, — говорил Влад. — Я ещё никогда так не ждал весны! Я ворвусь на ринг и стану новым чемпионом следующего сезона!

Я не знала, какая жизнь будет у меня весной. Но я искренне верила, что часть задуманного моим любимым сбудется. Та часть, которая не была связана со мной.

— Летом полетим к маме, — продолжал он. — Я буду кормить тебя виноградом, нагретом на солнце. Прямо с лозы. Будем целоваться. Искупаемся ночью нагишом. Займёмся любовью на безлюдном пляже.

Летом родится наш ребёнок. Возможно, в этот солнечный день Влад привезёт к маме свою новую девушку. Девушку, которая не воткнёт нож в его спину, которая не встречается с ним, чтобы рассказать о его секретах всему миру.

Я надеялась, что ребёнок будет похож на него так же, как он был похож на своего отца. Чтобы я никогда не забывала его. Конечно, у меня останется память и куча фотографий, но я бы хотела, чтобы ребёнок был маленькой копией Влада.

— Машка, — проворчал Влад, — ты меня вообще слушаешь? Как тебе мои идеи?