Хроники полета на Марс 2078

– У вас хорошая память, мсье, – отреагировал француз, когда тот поделился своими догадками из воспоминаний.

– Да, – сказал он по-французски, – наверное, поэтому меня и взяли в полет, – пошутил Ястребов.

– Кстати о Хабаровске. Проездом, Михаил в один день взял меня с собой на рыбалку. Знал, что я немного увлекаюсь ареологией, мы решили пообщаться. Обратно когда возвращались, заехали на какое-то место, на… как это он говорил на русском… где лежит много мусора…

– Мусорка.

– Да. Так вот, пейзаж там был точно таким, как здесь, безжизненным. Правда, здесь почище будет.

– Нда, Хабаровск… – без всяких мыслей протянул Ястребов.

В этот момент он хотел покинуть куполообразный шатер, на создание которого ушло в четыре дня. Меньше чем планировалось.

На дисплее визуального компьютера появилось слабое изображение силуэта. Оба астронавта никак не ожидали быстрого соединения с ЦУП. Нужно было доложить командиру. Янсон находился на корабле в рубке пилота. Однако им пришлось остановиться: картинка стала мерцать, и, как только стали появляться звуки, напоминающие отдельные слова, изображение телерадиолокатора стало извиваться рябью.

«…Марс… земляне… слушает… прием!..» – говорил электронный голос из встроенного в панель маленького динамика. Связь внезапно пропала, как и попытки появиться на экране человека. Пробный прием вне корабля оборвался.

Прошло менее часа, как голос появился вновь.

Все пятеро астронавтов после доклада Волона о возможном продолжении приема телетрансляции тут же прилипли к комплексу телерадиотрансляции в рубке, внимательно вслушиваясь в искаженную человеческую речь. Однако неожиданно для всех второй прием прекратился вновь. Но внезапно, спустя секунды, как и пропал, появился на радость всем. Но теперь при возобновлении трансляции на удивление всем нормализовалась не только речь, но и изображение, обретя более отчетливые очертания человека.

– К сожалению, связь не прямая, – говорил один из операторов центра, который не был знаком ни одному из астронавтов.

– Перейду сразу к директиве. Мы ожидаем от вас полного отчета о проделанной работе за последнее время. Ваш сигнал о посадке был нами принят, и поэтому мы знаем, что с вами все в порядке, – человек на экране улыбнулся.

– Не для формальности, но, – почти перейдя на шепот и приблизив лицо ближе к экрану, коренастый молодой человек со страстью хотел знать, чем занимаются люди, находившиеся сейчас по отдаленную сторону солнечной системы, – расскажите, пожалуйста, подробнее… как оно, как первое впечатление?.. – его кто-то оборвал, он оглянулся.

– Да, хорошо, – ответил кому-то оператор и снова обратился к экипажу, – вас спрашивают, как у вас с погодой, – молодой человек, казалось, врос в экран. У него было хорошее настроение.

– А вот еще сюрприз…

Оператор поднялся с места, и на его место стали усаживать детей, которые терялись перед камерами, нацеленные на них, ожидая, что их отцы могут их видеть.

– Джонни! Малыш! – обрадовался Янсон.

Майкл не ожидал этой встречи. Двенадцатилетний Джонатан Янсон дал первым интервью, признавшись отцу, что очень соскучился и ждет его возвращения даже без сувенира. После недолгого разговора с сыном Янсон выслушал беседу с женой.

– Здравствуй, папа! – на экране появилась девочка и мальчик. Брат был старше сестры.

– Лена! Жульен! – Волон был удивлен, увидев своих детей. Для него это было полной неожиданностью.

Дети на французском языке в течение шести минут, перебивая друг друга, хотели высказать папе, как у них все замечательно. Из-за ограничения времени рассказ велся не долго: в декабре Жульен отлично провел свой день рождения, ему исполнилось семь лет. Дети жаловались на непогоду, в этом году во Франции очень рано ударили морозы. Рассказали, как в Россию их приглашал к себе дядя Филипп, у него родился сын Василий.

Наблюдая за эфиром, Янсон думал лишь об одном, что сказать в ответ сыну. Мысль, что их разделяли миллионы километров, не считалась с тем, что его голос дети могут услышать спустя несколько минут, воодушевляла Майкла и, успокаивала. После того, как телерадиосвязь с детьми была окончена, на экране появился куратор полета старый полковник-космонавт Франсуа Лавье.

– У меня есть еще приветы для Джоанны и от мамы Доминика Луалазье, Андрей Ястребов, прими приветы от Евгения Миссина.

– Теперь о константе вашего рейда. Тринадцатого марта мы получили ваше сообщение о приземлении. Я вас поздравляю. Вы прославились на весь мир, друзья. Вы первые из астронавтов в солнечной системе, кто после Армстронга, вступил на поверхность другого космического тела. И это планета Марс. Надеюсь, вам это приятно, – в речи угадывалось личностное удовлетворение, – теперь же, друзья, о делах.