Хроники Бейдевинда

– Пинком. Или сами бросили за руки за ноги, или местных блатных наймем, потом перестреляем. Это не проблема. Проблема, что это надо делать уже вчера. Проход закрывается. – Сергей так разошелся, что и сам поверил в свой экспромт.

Только выходя от Берии, он сообразил, что подобное может быть только при существовании множества параллельных реальностей. Ведь удайся им подобная операция, СССР и близко не имел бы никаких «карточек покупателя», а опережал бы все остальные страны на десятилетия. А это противоречило тому, что им уже известно о 1991 годе.

19

– Значит, говоришь, Лаврентий, три возможности? – Берия только кивнул в ответ. «Хозяин» продолжил – Первая гибель экспедиции. Ее не рассматриваем совсем. Вторая – мы сможем послать туда разведку, а потом главные силы. И третья – разведка туда пройдет, на этом все и кончится. Я правильно понял? – Сталин вынул трубку изо рта и пустил дым в сторону, чтобы тот не попадал на Берию.

– Так точно, товарищ Сталин. Грубо говоря, три направления. Первое совсем грубое. – Берия позволил себе улыбнуться.

Сталин недоверчиво посмотрел на собеседника.

– А второе? Там, в 1991 году продукты по карточкам, а тут мы получаем новые знания и вдруг там опять карточки, а американцы в Китае в это же время такие часы делают? Это мы тогда должны такие часы году в 53 делать.

Берия был готов к любому вопросу. Они до ночи сидели с Федоровым, рассматривая каждую возможность со всех сторон. Так что, глубоко вздохнув, он принялся аргументировать свое предложение.

– Объяснений может быть несколько. Начиная от множества параллельных реальностей и постоянно изменяемого будущего, до природного саморегулирования. Куско ведь какая-то сила обратно не пустила.

Сталин не дал Берии дорассказать федоровские теории. Слишком сложно, да и не нужно. Придется верить на слово. Все равно ничего непонятно, что эти физики говорят, а тут еще Лаврентий переиначивает, в меру своего понимания. Вон, смеялись над Эйнштейном, а прав ведь оказался. Меньше бы смеялись, быстрее бы атомную бомбу сделали бы. Сталину рассказали, что Теория Относительности и ядерное оружие как-то связаны. Как именно, он уже не вникал. Важно было дать зеленый свет на ее изучение во всех физических ВУЗах и факультетах страны.

– Раз возможности две, то к двум и готовься. Главное – люди. Даже если они не смогут вернуться и наладить с нами связь – пусть продолжат наше дело, дело Маркса и Ленина. А средства и возможности мы им здесь подготовим. Не оставлять ведь все этим ревизионистам из будущего. Ты понимаешь, каких людей набрать надо?

Берия решил уточнить.

– Товарищ Сталин, за основной, значит, берем третий вариант – автономный?

Коба зло посмотрел на бестолкового помощника.

– Готовимся к худшему варианту – третьему. Будет связь, они и подавно все выполнят. Да, пришлю к тебе Абакумова. У него толковых людей много, из них команду и наберете.

Берия уже собирался встать, но какое-то шестое чувство удержало его на месте. Здесь явно был подвох.

– Товарищ Сталин, если автономка, то финансисты, экономисты потребуются, силовое прикрытие, конечно тоже, но не оно главное.

Сталин, усмехнувшись, посмотрел на Берию.

– Молодец. Вижу, все понял. Иди.

Простившись, Лаврентий Павлович вышел из кабинета. Последнее время он чувствовал себя у Хозяина все хуже и хуже. Тот недоволен практически всем, чтобы Берия не предложил.

Незачем оставлять ревизионистам из будущего – шепотом передразнил он Сталина, может именно из-за тебя, дурака старого, ничего не оставившего, по миру и пошли.

20

Чтобы хоть как-то поднять себе настроение, Берия решил посетить СпецНИИ. Вот уж, кто его никогда не подводил, и от кого он никогда не получал неприятных неожиданностей. Нужен неопределяемый экспертизой яд – синтезирован. Сложное устройство для записи или киносъемки – пожалуйста. Стреляющая ручка – возьмите. Все сделают, все соберут.

На пороге института его встречал сам академик Арзубагов. Лицо довольное, лысина блестящая, Лаврентий Павлович понял – не зря приехал.

– Ну, докладывай, лысый черт, в чем разобрались, а в чем нет. Почти на равных, по-дружески, сказал Берия.

– Здесь видеть надо, – весело ответил ученый и повел Берию в лабораторию.

На большом медицинском столе из нержавейки лежали брюки и рубашки Куско.

– Лаврентий Павлович, определите, какие его, а какие мы сделали? – Довольный своей шуткой, Арзубагов захихикал.

Подыгрывая ему, Берия пощупал несколько пар брюк. Действительно, все похожи. Куртки, вроде, тоже. Удовлетворенно хмыкнув, он уставился на академика.

– Лаврентий Павлович, знали бы вы, какое скверное будущее всех нас ждет. – Сказав это, он достал отпечатанный листок и квакающим голосом стал просто зачитывать его.