Хроника Торнбери

Знала бы она, через какие тяготы пришлось пройти мне и моим сверстникам в свое время, но миссис Альварес невероятно далека от того мира, из которого я ушла, из страны, где за один зимний день не только произошла смена государственного строя, но и всей идеологии… повлекшая страшные потрясения, голод, страх, бесконечные очереди, безумные карточки, разгул произвола и криминала, которые мы, растерянные, подобно слепым котятам, были вынуждены стойко пережить, и пережили, не смотря ни на что, потому что нам никто не указал другого пути…. но это уже другая история…

Вспоминая сейчас все слова, что я говорила кормилице сэра Фитцджеральда, все мои страстные обещания быть с ее сыном вместе и вечно заботиться о нем, с невыносимой болью осознаю, как были наивны и смешны мои человеческие намерения, они ничего не значили в беспристрастной системе мироздания, все мои помыслы и желания были абсолютным нулем в помыслах Создателя.

Фрида взяла меня под руку и сказала

— Мисс Элен, порой мне кажется, что я действительно Вас не знаю…. Вы другая, не такая как все… Надеюсь, что когда нибудь — Вы мне все расскажите…Посмотрите на небо, как оно потемнело, если мы не поспешим, то промокнем до нитки.

Женщина подняла лицо к нахмурившимся свинцовым небесам, потом, смутившись, добавила:

— Спасибо за откровенность, мисс, я все поняла, спасибо за хорошее отношение к моему мальчику. Извините, что подозревала Вас и не доверяла. Но есть еще одно препятствие, о котором Вы, полагаю, не догадываетесь абсолютно. Мне необходимо предупредить Вас и предостеречь против одного человека, которого надо остерегаться более всего и которому ни в коем случае нельзя доверять, он теснейшим образом связан с семьей Мортон, приходясь родным братом леди Катарины, этот человек известный нам всем очень хорошо — а именно доктор Лукас Фишерли. И в свете последних событий он будет крайне огорчен и не заинтересован в разрыве помолвки своей племянницы. Вот и все, мисс, поспешим, вот уже первые капли на дороге!

Я вся похолодела.

Этого известия я никак не ожидала, теперь мне действительно стало не по себе, сердце сжалось в груди от мрачного предчувствия. Этот человек один из трех, кто знал мою тайну и уже только по этому имел серьезную власть надо мной. Как он теперь распорядится ей? Чего ждать от него? Мне надо было срочно поговорить с Фитцджеральдом, только он сможет защитить меня от возможной опасности, что теперь мог представлять доктор. Я была уверена, что мой любимый всесилен!

(Как горько я ошибалась)

Как глупо и слепо влюбленное сердце, и как не долго я переживала по поводу возможных козней доктора, мне стоило лишь увидеть сэра Фитцжеральда, выходящего из кабинета и подарившего мне волшебную улыбку, как почти все злые чары развеялись, и сердце как маленькая птичка радостно забилось в груди. Он нежно обнял меня и заглянул в глаза

— Что мучает мою любимую маленькую мисс? Почему у нее такие испуганные глазки?

Молча, прижавшись к нему, я молила — Остановись мгновение, жизнь, ты прекрасна, я хочу, чтобы он вечно обнимал меня!

А потом посмотрела снизу ему в глаза и прошептала:

— Я только что говорила с Фридой, и сейчас пребываю в страшном испуге, мне было неизвестно, что доктор родственник миссис Мортон, и я теперь опасаюсь, что он может причинить мне зло.

— Почему Вы так решили, и чем он может навредить нам? Или Вы думаете, что он разнесет по всей округе о Вашем чудесном появлении на моих землях? Неужели ему кто-то поверит? Он не такой глупый человек, чтобы прослыть вруном. Поверьте мне. Тем более, дорогая, он давний и преданный друг моей семьи и не способен на подлость. Не мучайте себя пустыми подозрениями, пожалуйста.

Хозяин поднял мое лицо за подбородок и как маленького расстроенного ребенка поцеловал в лоб.

Ну вот и все, мне стало легче, тяжесть покинула душу, я была полностью уверена, что мой любимый остановит беду, если такая и придет и все будет хорошо, мы будем жить вечно и счастливо…. Я так и не смогла предупредить грозу, что уже собирала свои свинцовые тучи за горизонтом. Моя интуиция была полностью затуманена сладким ароматом влюбленности и блаженства. Я ослепла и не предвидела очевидного развития событий. Но пока темные тучи только стягивались, и еще ничего не предвещало беды.

Наоборот, как бывает всегда перед грозой, слишком ярко сияло солнце нашего счастья, и не один ветерок сомнения более не волновал наши души.

В то время мы часто гуляли с сэром Фитцджеральдом по его прекрасному парку, болтая обо всем на свете, он не уставал удивляться моей образованности почти во всех сферах жизни, но еще ни разу не вернулся в наших разговорах к тому памятному вечеру в его кабинете и к моему рассказу- признанию. И поэтому я хорошо запомнила тот день, когда он осмелился вновь заговорить со мной о произошедшем.

— Дорогая моя, я боялся ранее затронуть эту тему, так как она может быть очень болезненной для Вас, но все же мое любопытство не дает мне покоя. Если не трудно, прошу рассказать мне о той другой Вашей жизни, как будут жить люди в будущем и сильно ли они изменятся внешне и внутренне?