Хроника одного задания

Он так и двигался — словно не поднимаясь вверх, а переползая по-пластунски, при этом выверяя каждое движение, каждый перенос центра тяжести — как учили — три точки опоры. Три точки, даже когда кажется, что ты стоишь столь надёжно, что вполне достаточно и одной. Но слишком велика была цена ошибки. Он не мог позволить себе сорваться и заскользить вниз, поэтому взбирался медленно и, казалось, бесконечно долго, но иначе было нельзя. Любой, даже самый слабый шум, мог привлечь внимание часового и тогда вся их подготовка, все их планы полетят к чёрту. Постепенно невесомость, после снятия разгрузки чувствовавшаяся во всём теле, начала уступать место усталости. Казалось бы, невысокий склон превратился в бесконечную крутую лестницу. Поэтому, когда поднятая вверх рука, не найдя опору, опустилась вниз на ровную поверхность вершины, Калинин даже не сразу понял, что выбрался. Долгих несколько секунд он пребывал в неподвижности, переводя дыхание и напряженно вслушиваясь в окружающую тишину. Затем снял накинутый через плечо моток верёвки и, распустив связывавший его узел, несильно бросил, почти катнул вниз. Тщательно уложенная новенькая верёвка, разматываясь, заскользила по склону. Через несколько секунд Юрий почувствовал осторожный рывок и, давая понять, что готов, дважды дёрнул в ответ. Верёвка натянулась, и Калинин, ощутив опустившуюся на тот конец тяжесть, вцепился в неё обеими руками.

Тарасов выбрался на ровную поверхность минуты за три и, тяжело дыша, на какое-то время застыл в молчаливой неподвижности. Группник и пришедшие с ним бойцы по-прежнему оставались внизу — Ефимов предпочитал не рисковать. Вдруг кто сорвётся и наделает шума? К тому же он верил в удачу уходивших. А что ему ещё оставалось, кроме веры?

Через пару минут, уже отдышавшись, подполковник коснулся кончиками пальцев плеча сидевшего на корточках Калинина, привлекая его внимание.

«Выдвигаемся», — движения рук были едва заметны, тем не менее, дополнительных разъяснений не потребовалось. Юрий всё понял, кивнув, при этом совершенно не озабочиваясь тем, был виден или нет в темноте его кивок, и выпрямился. Следом встал на ноги и Тарасов. Мысленно пожелав друг другу удачи, они двинулись в противоположные стороны. Теперь им предстояло действовать каждому по отдельности.

Подполковник Трясунов

Выводы, сделанные Трясуновым на основе собственного анализа передаваемых Ефимовым координат, однозначно свидетельствовали — координаты ложные. И вот сейчас, вместо того, что бы продолжать спать, разбуженный тревожными мыслями, подполковник проснулся, встал, включил свет и всмотрелся в ещё с вечера расстеленную на столе карту. Завтра группе предстояло выйти к заранее оговорённому месту эвакуации. Просьб о перенесении назначенного места от Ефимова не поступало.

«Значит, — подумал полковник, — идут они всё же сюда — к ротному опорному пункту. Вот только где они находятся сейчас?

Сержант Калинин

Вскоре фигура уходящего Тарасова исчезла из вида. Юрий окончательно осознал, что теперь он остался совершенно один.

У горизонта медленно ползала луна. В её едва пробивавшихся сквозь листву лучах окружающее пространство казалось нереальной компьютерной графикой. Повсюду царили тени. Юрка замедлил и без того осторожный шаг. Фигура неподвижно застывшего, вслушивающегося в тишину, вражеского часового отчётливо проступила на фоне плывущего по небосводу лунного диска. Теперь у сержанта на один метр пути уходила минута-две, а иногда и больше. Время шло…

До врага оставалось каких-то пара десятков шагов, когда под подошвой Юркиного ботинка жалобно хрустнула маленькая ветка. Но, прежде чем часовой развернулся и посмотрел в его сторону, Юрка скользнул в тень дерева. Уже распластавшись на холодной осенней земле, он услышал звук направляющихся к нему шагов. Нож из висевших на поясе ножен плавно перетёк в руку. Всё получалось не так, как планировалось, и всё из-за него, из-за его спешки… Шаги приближались. Юрка крепче сжал рукоять клинка и приготовился вскочить на ноги. Теперь уже снять часового без шума не получалось, да и время… Мучительно хотелось поднести руку с часами к лицу и посмотреть отмеряемое ими время. Когда до Юрки оставалось не более пяти шагов, часовой развернулся и двинулся в обратную сторону. Юрка почувствовал, что его бросило в жар. Выдвигаться дальше было опасно, оставалось только ждать. Ждать ни в какую не желающего наступать утра.

Понимая, что придётся провести долгое время в неподвижности, Юрий боялся теперь только одного: как бы затёкшие мышцы в последний момент не помешали выполнению задуманного. Наконец луна спряталась за вылезшую на небосвод тучку, а на востоке горизонт едва заметно окрасился розовым. «Пора», — сам для себя решил Юрка и, медленно поднимаясь на затёкшие от неподвижности ноги, несколько раз сжал и разжал пальцы правой руки на холодной рукояти ножа.

Теперь, слегка пригнувшись, продвижение вперёд. Не спеша, с каждым шагом бесконечно медленно перенося вес на соприкоснувшуюся с почвой подошву.