Хранитель Ардена

Аврора понимала, что ей предстоит многому научиться, чтобы действительно стать сильной и влиятельной фигурой в Ардене. Ей по-прежнему было безумно страшно и одиноко. Но в своих словах она не сомневалась. Она сделает все, чтобы защитить Райнера.

Дирк смотрел на нее с неприкрытой гордостью, и этот взгляд наполнял Аврору внутренней силой.

– Ты истинная северянка, Аврора. Дядя Бьерн гордился бы тобой.

Услышав имя отца, она не смогла сдержать слез. Она порывисто обняла брата за плечи, уткнувшись носом в меховой ворот его шубы.

– Приезжай почаще, Дирк, я буду тебя ждать, – горячо прошептала Аврора.

– А ты пиши почаще, мы все любим тебя и скучаем, сестренка.

Когда Дирк забрался в карету, которая отвезет его в порт, Аврора оставалась на месте, глядя, как она плавно отдаляется от замка, пока не превратилась в крошечное черное пятно, а потом и вовсе не исчезла из виду.

Она вновь осталась одна.

Глава 17

Январь, 1136 г. со дня Разделения

Ему снился сон. Настолько реальный, что Инео на мгновение показалось, что все происходит наяву. Но странное ощущение, будто он находится в своем теле, но в то же время наблюдает со стороны, подтвердило, что это просто сон.

Он шел по лесу между высокими лиственными деревьями. Его босые ноги по щиколотку утопали в мягкой, влажной от утренней росы траве. Сквозь густую листву проникали рассветные лучи и солнечными зайчиками разбегались по лесной опушке. В кронах деревьев звонко переливались трели соловья. Воздух здесь был пропитан ароматом травы, лесных ягод, цветущей липы и древесного сока.

Инео чувствовал, что ищет что-то важное – вернее, кого-то.

Тихий девичий смех заставил его ускорить шаг. Вдалеке, среди высоких кустов малины, мелькнул силуэт в небесно-голубом платье. Инео рванул за девушкой. Ее смех раздавался все громче и отчетливее. Она словно зазывала его, желая поскорее быть пойманной.

Инео нагнал ее у старого огромного дуба.

– Попалась, моя дикарка, – прошептал он вкрадчивым тоном, прижимая девушку спиной к стволу дерева.

– Если бы я не засмеялась, ты бы искал меня до самого обеда. – Ее голос срывался от быстрого бега и волнения.

Инео пытался разглядеть черты ее лица, но они были такими неясными, смазанными, и только синие глаза ярко выделялись на белоснежном лице. Ему хотелось утонуть в этой синеве.

– Сдается мне, ты хотела, чтобы я поймал тебя? – Он склонился к ней, прижимаясь лбом к ее лбу. Девушка была маленького роста, из-за чего ей приходилось смотреть на него снизу вверх, задирая голову. Хрупкая, но такая мягкая и аппетитная.

Она проигнорировала вопрос и провела прохладной ладонью по его губам.

– И какое желание ты загадаешь на сей раз?

– Оно всегда неизменно. Я желаю тебя, душа моя…

Он притянул ее к себе за талию, и девушка выгнула спину, прижимаясь к нему всем телом. Ее сердце трепыхалось в груди, словно воробей в клетке. Инео с наслаждением вдохнул запах зимней стужи и лесной хвои и припал к мягким губам. Но не успел он вкусить их медовую сладость, как девушка начала растворяться в его руках, точно мираж в пустыне. Он пытался прижать ее крепче к себе, но обнимал лишь пустоту. Сердце заныло от боли и тоски.

– Куда ты пропала? Не уходи! Не покидай меня, прошу! – с отчаянной мольбой вскричал Инео, оглядываясь по сторонам. Тут он обнаружил, что лесная опушка начала рассеиваться вокруг него, как песок на ветру. – Не уходи…

– Вернись ко мне, ты обещал… – услышал он отдаляющийся голос и открыл глаза.

Он лежал на старой обшарпанной циновке в своей камере. Железный ошейник оставлял на коже незаживающие мозоли, и Инео, болезненно поморщившись, потер шею.

– Доброе утро, парень! Ты вовремя проснулся, завтрак скоро, – бодро поприветствовал его Ахига.

Инео угрюмо кивнул соседу и с тоской посмотрел на серые стены темницы, которые резко контрастировали с пейзажем, окружавшим его минутами ранее. Эти стены душили. Запах гнили, пота и отхожего места, что находилось прямо в углу темницы, разъедал ноздри.

Он уже давно пришел к выводу, что скорее умрет от отвращения к самому себе, чем от рук других рабов на арене. От него воняло до рези в глазах, волосы спутались и падали на лицо сальными патлами, а кожу покрывали мелкие язвы от укусов клопов и вшей. Он не мылся уже три месяца и чувствовал себя хуже скота.

Надежда, что крохотным огоньком все еще теплилась в нем, угасала с каждым днем. Лишь по ночам он чувствовал себя человеком – живым и счастливым. Постоянно видел сны – яркие и реалистичные. И хоть они никак не помогали ему вспомнить прошлое, но подпитывали надежду, помогали бороться за жизнь, вгрызаясь зубами за любой шанс.

Он с трудом привык к тем протухшим помоям, что здесь именовали едой; привык к изнуряющей духоте в камерах и палящему зною на улице. Привык к тренировкам, которые проводились каждое утро под чутким надзором стражников. На этих тренировках Инео еще больше убедился в том, что ведению боя и владению оружием его обучали опытные бойцы. И первый одиночный бой он выиграл, хотя противник был вдвое больше и крепче.