Хранитель Ардена

Закария сделал глубокий вдох и выдох, и на его лице не осталось ни единой эмоции.

– Не надо, – тихо, но твердо произнес он. – Мне пора идти.

Чувство невесомости покинуло Тину, и она будто камнем слетела в пропасть с высокого обрыва. Осознание реальности ударило ее тяжелой пощечиной, прямо как та – отцовская, что украсила ее лицо синяком, когда он прознал, что она стала подстилкой для царевича. Тина покраснела до корней волос и с трудом сдержала слезы стыда, от которых неприятно защипало в носу.

Закария тем временем подобрал с пола рубашку и направился к двери.

Тина вскочила с кровати, сделав шаг вперед.

– П-прости, пожалуйста, я… не знаю, что на меня нашло, – сбивчиво начала она. – Я повела себя так легкомысленно… ты теперь будешь плохо обо мне думать…

Закария обернулся и тоже сделал шаг ей навстречу.

– Зачем ты извиняешься? И почему я должен думать о тебе плохо? – В его голосе не было привычной грубости или холодности.

Тина боялась смотреть ему в глаза и упрямо изучала узоры на старом, потертом временем ковре.

– Ты всегда проявлял ко мне обычную доброту, а я, идиотка, возомнила, что… – Она замолкла, не в силах закончить предложение.

– Возомнила что?

– Что нравлюсь тебе. – Все еще избегая взгляда адепта, Тина поправила косу, чтобы скрыть ненавистный шрам.

Ей казалось, что прошла целая вечность, прежде чем она услышала тихие, почти беззвучные шаги. Закария подошел к ней и схватил за подбородок, заставив ее поднять голову. Это движение было резким, но в то же время таким нежным, что одна непослушная слезинка все-таки скатилась по ее щеке.

– Я говорил, что ты дуреха, а ты обижалась, – с грустью отозвался он, и Тина с вызовом воззрилась на него, приготовившись выслушать его гнусные обличительные речи. Она ведь знала, что адепт никогда не церемонится с ней и не пытается смягчить неприглядную правду.

– Уходи. Я догадалась, что надумала себе несусветную чушь.

Закария закатил глаза, тяжело вздохнул, а потом прижал ее к себе так крепко, что у нее хрустнула спина.

– Дуреха, а еще слепая… Ты нравишься мне, Тина Эйнар, причем давно, – порывисто произнес он и прижался лбом к ее лбу. – Но я не тот мужчина, который тебе нужен. Я не подхожу тебе, особенно как любовник.

– Почему?

– Тина… Ты пережила насилие. Никогда не ведала, что такое удовольствие. А если я посмею переступить черту, то сделаю только хуже.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. – Тина попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвернулся.

– У меня никогда не было женщин, – сказал он без тени смущения, но с горечью.

– Ты серьезно? – Тина не верила своим ушам.

– Да, серьезно. Если ты не забыла, я – ученик Ордена теней, и хоть я не живу в храме, у меня нет времени на что-то другое, кроме службы при дворе и обучения. – Он выпустил ее из объятий и отступил к двери. – Поэтому я нелюдимый грубиян, который не умеет общаться с людьми. Именно поэтому тебе нужен другой. Тот, кто сможет сделать тебя счастливой… во всех отношениях.

Тина много лет жила в Пустоте. Влачила жалкое существование просто потому, что ей не хватало мужества прервать эту никчемную жизнь. Но с тех пор, как Закария подошел к ней и загородил собой от взгляда Ираза, полного презрения и ненависти, эта Пустота начала по капле заполняться чем-то важным, значимым, ценным. И сейчас Тине казалось, что Пустота наконец-то отступила, исчезла. Она перестала испытывать стыд, стеснение или страх.

– Закария… Другие мужчины не знают, что я люблю рыбу и яблоки. Не знают, что я мерзлячка и даже летом люблю спать под одеялом. Они бы не поняли, насколько мне дорог старый браслет с деревянными бусинами… – С каждым произнесенным предложением она приближалась к Закарии, пока не остановилась в шаге от него. – Никто другой не стоял рядом со мной, когда я умирала. Если хочешь уйти, я не обижусь, только, пожалуйста, не думай обо мне плохо. Я бы никого не подпустила к себе так близко. Мне не нужен никто… кроме тебя.

Закария стоял секунду, вторую, третью. На четвертой он сорвался с места и заключил ее в крепкие объятия. Поцеловал так нежно, так сладостно, что у Тины закрались подозрения, а не слукавил ли он о своей непорочности. Закария зарылся пальцами в ее волосы и с легкостью распустил косу, в которую она не успела вплести ленту. У нее перехватило дыхание, когда он начал распускать шнуровку на воротнике ее платья.

Они неторопливо разделись и опустились на кровать напротив друг друга. На Тине оставалось лишь тонкое нижнее платье без рукавов, доходившее до середины бедра, а Закария сидел перед ней совершенно нагой и явно не знал, куда деть руки. Тина несмело протянула ладонь и провела пальцем по рисунку на левой груди в виде тонкой спирали.

– Что означают твои татуировки? – спросила она, пытаясь справиться с волнением.

– Служители Ордена по татуировкам читают меня, как открытую книгу. Сколько испытаний прошел, сколько провалил. Какие навыки приобрел.

– Навыки?

– Служители, адепты, мастера – мы необычные люди. Благодаря особым зельям, мы развиваем обоняние, зрение, слух, скорость, выносливость, чувствительность. Неподготовленного человека эти зелья могут убить.