Храм

— Ну что? – вместо утреннего приветствия спросил Свист, наматывая на шею свой платок.

— Ну и ничего. Шарились тут, пару раз проходили, искали чего‑то, — хмуро ответил старый охотник. – Или кого‑то, — он выразительно посмотрел на собеседника.

— Я до темноты успел в нору залезть, — поспешил заверить Свист. – Да и вообще‑то ночные твари следов ведь не оставляют.

Он оперся на приклад винтовки, присматриваясь к хорошо различимым в мягком грунте отпечаткам.

— А следы ведь незнакомые, может быть…

— Забудь, мало ли какую дрянь ночь выплюнет, — не стал слушать Орех. – Буди охламона, позавтракаем и двинемся к Дому.

Вскрыв блестящие гермопакеты что нашлись в сундуке и наскоро перекусив, они пополнили запасы воды из ближайшего ручья.

Трое мужчин собрались на поляне.

— Надо поторопиться, — Орех затянул потуже кожаный ремешок на клапане заплечного ранца.

Скоро все трое бегом скрылись за поворотом тропы.

Из пышных зарослей у края поляны выбрался молодой хорек и настороженно повел острым носом. Пахло людьми и порохом. Людей хорек не любил, поэтому быстро юркнул обратно, под свод низких ветвей, и поляна опустела.

Свист мерно дышал в такт бегу. Впереди трусил Орех. Замыкал цепочку громко сопящий Крепыш. В Доме часто шептались, что бывалые охотники, такие как Орех, Пластун и пропавший Следопыт, знают некие хитрые тропы. Мол, тропами этими можно за час покрыть расстояние полдневного перехода. Да только сами ветераны про то молчали, уходя от прямого ответа или отшучиваясь. Поговаривали, что старые охотники с лесом общий язык нашли, тот им и показал свои секреты.

Признаться, Свист в эти россказни не верил. Пускай сам он по здешним оврагам да буреломам лазил уже довольно давно, никаких секретных троп он не видал и в помине. Хотя…

Вот и сейчас вокруг мелькали знакомые развилки, приметные деревья, валуны–путевики. Каково же было его удивление, когда к вечеру они выбрались на берег небольшого озера, сплошь затянутого зеленой тиной. Прямо посередине водоема, скрытая мутными водами до самого пояса, стояла, покосившись, каменная статуя — человек в страшной клыкастой маске воздел руки к небу. Отсюда до Дома рукой подать, а по расчетам Свиста к озеру они должны были выйти не раньше завтрашнего полудня, да и то совсем с другой стороны.

Молодой охотник украдкой покосился на старшего товарища – неужели сказки правдой оказались? Даже если Орех и заметил удивление попутчиков, виду не подал, продолжил путь мимо озера, дальше, в сторону поросших чахлой зеленью скал.

Они прошли по останкам каменного моста, некогда перекинутого через русло высохшей реки. Мост бы обвалился окончательно, но люди, которые часто пользовались этой переправой, укрепили его бревнами и веревками. Тропка под ногами превратилась в утоптанную дорогу – видать, ходят тут помногу, и скоро вывела отряд к кромке обрыва. Словно испугавшись головокружительной высоты, дорожка прянула в сторону, убегая вдоль края пропасти. Там, далеко внизу, непроницаемым пологом зеленели верхушки остролистых деревьев.

Свист никогда не бывал в Нижнем Лесу, но знал от старших охотников, что там намного жарче, а воздух вязкий от испарений и как будто горчит. Волков и медведей в тех удушливых дебрях не водилось, но заросли просто кишели ядовитыми гадами, готовыми рухнуть с веток или появиться из чавкающей жижи под ногами. А главное нор там было куда меньше, а те, что встречались, по большей части были затоплены подземными водами.

Его передернуло, и он с отвращением плюнул в пропасть, на противные джунгли.

Тем временем, дорога ненадолго вернулась под лесную тень, чтобы через несколько минут привести путников на заваленную каменным мусором площадь, петляя меж останками рухнувших колонн и вставшими на дыбы гигантскими плитами. На противоположной стороне площади, прямо над обрывом, высилось большое здание, похожее на две сросшиеся пирамиды, что десятью огромными ступенями расположились на краю плато. Вершину правой полупирамиды венчал провалившийся купол, другая же оказалась лишена вершины вовсе, и смахивала на гниющий пень. Сходство усиливал мох и карликовые деревца, растущие на каменных боках древних сестер–пирамид.

— Дом, — сказал Крепыш.

Парень первый раз так надолго покидал это место, уйдя с Орехом на промысел.

Все трое остановились у подножия Дома. Высокие стрельчатые ворота ранее, должно быть, были главным входом в здание, сейчас же стояли заваленные сверху донизу неподъемными каменными глыбами. Над воротами задрала могучий хобот огромная слоновья голова, искусно вырезанная из потемневшего камня. В раскрытой пасти располагалось круглое окно, почти в человеческий рост диаметром.

Свист вдохнул поглубже и, что было мочи, свистнул. Да так лихо, что с ближайших деревьев сорвалась стая крикливых птиц.

— Предупреждать надо, — недовольно скривившись, проворчал Орех.

Сперва ничего не происходило, лишь спустя несколько минут в окне появился человек. Он настороженно всматривался в лица троих пришельцев, держа наперевес длинное ружье.

— Охотники? – громко спросил часовой.

— Охотники! – задрав голову, ответил Орех.