Хождение по углям

— Ага, добрый, — проворчала Анаис, и все посмотрели на нее с укоризной. — Он меня пытался убить!

— Если б я пытался тебя убить, девка, то я бы давно уже это сделал, — злобно ответил дед. — Ладно уж, пусть остается! Только пусть обязательно выполняет все правила до единого! Иначе зажарю до смерти!

— Спасибо тебе большое, банный дедушка! — поклонилась Прасковья. — Век тебе не забудем!

— Прасковья, а правда, что Борис, алкаш местный, тебя обрюхатил, а? — подозрительно спросил банник.

— Да что ты такое говоришь, банный дедушка, неужто ты Аркашкиных бредней наслушался!? Он же брешет, как дышит! — оскорбленно воскликнула Прасковья.

— Мне все равно, кто там брешет, а кто нет, — пробурчал в ответ банник и принялся рвать на руках березовые листочки. — Надеюсь, Вы все тут знаете, что я не люблю брюхатых и нечистых баб, да и в принципе баб…

Чернавка рассмеялась так сильно, что прилегла на сидении.

— … особенно хохочущих! — злобно добавил банник.

— Да ладно тебе, дедушкаа! — отмахнулась Чернавка. — Я уверена, что ты меня любишь больше всех!

— Ах ты егоза какая! — поворчал банник в ответ. — Вся в мать. Учти, придешь ко мне как-нибудь погадать на суженого-ряженого, а я как подойду сзади, так испугаю до чертиков, что будешь потом кошмары видеть, как выходишь замуж за страшного невиданного зверя!

— Не, ты уже не сможешь меня испугать, — хитро улыбнулась Чернавка. — Ведь ты уже сам поведал о своем коварном плане.

— Хитро-хитро! — ответил банник, почесав седую голову рукой-веником. — Да только настаиваю по доброте душевной, чтоб не шутила так над нечистой силой, как твоя мать. Она-то дошутилась!

— Это правда, Чернавка, — грустно ответила Дана и плеснула воды на камни. Они зашипели, словно змеи, а в воздухе стало еще душнее и тяжелее дышать. — Лучше так не шутить!

— Ну хорошо, мамаа.

— Дедуль, я тебе гостинцев принесла: меда там, хлебушек прям с пылу с жару, — заискивающе произнесла Дана и кокетливо потерлась баннику щекой о его костлявое плечо.

— Что, опять тебе суставчики излечить да косточки укрепить? — впервые за все это время воодушевился банник.

— Схватываешь, как всегда, на лету, — произнесла Дана и легла на живот; тем временем банник принялся усердно хлестать ее спину своими руками-вениками.

— А Вы не знаете, что здесь делал Петька? Это мальчик, который был здесь до нас, — неожиданно полюбопытствовала Анаис.

— Ох-ох, бедный мальчишка этот Петька! — озабоченно запричитала Прасковья. — Так хворает сейчас, страшно подумать только!

— Мальчуган выглядел, как ходячий мертвец, — блаженно потянувшись, произнесла Дана, с каждым ударом ощущая всем телом невероятную легкость и непринужденность.

— Обречен Ваш Петька, — пробурчал в своей привычной манере банник. — Притащили его мне эти глупые тетки, мол: «Вылечи, банный дедушка, век не забудем!». Да только ничего уже не поделать. Поздно они его ко мне приволокли. Да и раньше не смог бы излечить. Я даже наказал вернуть им себе гостинцы, которые мне предназначались. Мальчугану сейчас важнее.

Чернавка, почуяв свою нужность в данный момент, незаметно пододвинулась к Анаис и нежно приобняла ее. Та слегка вздрогнула от неожиданности, но, ничего не сказав, просто положила голову на мягкое Чернавкино плечо. Анаис не плакала, но не проронила за день больше ни слова.

Глава IX

На следующее утро после очередных своих тренировок Анаис преисполнилась некоторой решимостью, но прежде, чем сделать дело, на которое она сегодня осмелилась, она по обыкновению своему заглянула к Прасковье. Та, как обычно, безмерно была рада, что Анаис зашла к ней в гости, однако удивилась, когда та попросила налить в глиняный кувшин ее фирменного кваса. Услышав же об истинной цели этой просьбы, Прасковья озабоченно, но без особого колебания дала ей кувшин с напитком. Во дворе Анаис кто-то позвал в своей знакомой манере:

— Анькаа, подожди! Здравствуй!

То была ее новая знакомая со вчерашнего посещения бани, Чернавка. В объемном меховом тулупе она еще больше выглядела, как взрослая баба.

— Здравствуй! — рассеянно ответила Анаис и неуклюже остановилась так, что немного напитка с краю пролилось на землю, окрасив снег в бурый цвет. — Чего ты здесь?

— Да как обычно, — запыхаясь, ответила чернобровая красавица и взглядом указала на мешок в своей руке. — Вот. Дрова да хворост собираю, тяжко, конечно, но зима, топить печку надо. Не хватает в деревне мужицких рук! А я тебя видела издалека в перелеске. Хотела к тебе еще там подойти, но ты так быстро убежала.

— Да? — почесала в ответ голову Анаис. — Я тебя не видела…

— Ну ты там явно была чем-то увлечена. Даже интересно стало, чем.

— Ну как чем, видно же — деревья избиваю.

— А зачем? — не прекращала любопытствовать Чернавка.

— Приходи и узнаешь, — было видно, что Анаис пытается отвязаться от разговора, но Чернавка не собиралась отставать:

— О, тайны, секретики! Хорошо, завтра я к тебе приду! Не думай, что я так просто отстану от тебя.

— Что ж, приходи, — Анаис собиралась было уже идти дальше, но Чернавка продолжила ее пытать:

— А сейчас куда путь держишь?