Хотите быть герцогиней?

Она проглотила стоявший в горле ком. Тогда, разведя руки в стороны, он медленно повернулся.

– Хорошо. Тогда получайте то, зачем пришли. Глядите хорошенько. А потом уходите.

Эмма взглянула ему в лицо, изо всех сил стараясь не отводить глаз.

– Я пришла не для того, чтобы за вами подглядывать. Клянусь. Хотя не стану отрицать: оказавшись здесь, я смотрела – ничего не могла с собой поделать.

– Разумеется, вы смотрели. Кто бы отказался? В Лондоне бывают представления цирка уродов, только там вам бы пришлось заплатить шестипенсовик, да и зрелище далеко не такое впечатляющее.

– Не говорите так, – взмолилась Эмма. – Неужели вы столь низкого обо мне мнения?

– Я знаю человеческую природу. – Герцог ударил кулаком себя в грудь. – Я хочу, чтобы вы сказали правду. Уже не в первый раз я ловлю вас на том, что вы меня разглядываете, хотя сегодняшнее вторжение перешло все границы. Вы будете отрицать?

– Нет. Не могу.

Он наступал.

– Вы явились сюда, спрятались за диваном, чтобы удовлетворить свое страстное, но болезненное любопытство.

Эмма покачала головой, отрицая.

– Признайтесь же!

– Я не могу признаться! Это неправда! Я… – Ее голос дрогнул. – Да, я на вас смотрю. Но не потому, что нахожу вас уродливым. И дело не в моем болезненном любопытстве.

– Тогда в чем?

Ее сердце явно собиралось выскочить из груди. Хватит ли ей смелости признать правду?

– Это… моя одержимая влюбленность.

– Влюбленность? – Он встал как вкопанный, сверля ее взглядом. Можно подумать, у нее во лбу выросли рога, а на рогах появились фиалки и пирожные к чаю.

Эмма не знала, что сказать, что сделать. Она и так наделала и наговорила хоть отбавляй. Ни слова больше не говоря, она пулей вылетела из комнаты.

Глава 16

В этот вечер обед прошел без обычных шуток и неумолчной болтовни Эммы. Эш предположил, что его жена просто пристыжена, – и поделом ей! Жаль только, что он не может перестать думать о ней – о ее сегодняшнем вторжении и бесстыдной лжи.

И о том, что она ничего не ест и не пьет вина.

– Вы не притронулись к супу, – не выдержав, сказал Эшбери. – Из-за вас и мне не хочется есть.

– Не беспокойтесь. – Эмма с мрачной решимостью проглотила ложку супа.

Он возвел глаза к потолку.

– Тогда выплевывайте.

Эмма замерла, и ее ложка замерла на полпути.

– Да не суп! Что вы хотите мне сказать?

Эмма положила ложку.

– Да. Нам нужно поговорить. Насчет сегодняшнего. Про то, что я испытываю к вам чувства.

Эш быстро взглянул на лакеев.

Слуги вышли.

Он снова уставился на свою бестолковую жену.

– Почему вы все время твердите об этом?

– Потому что вы постоянно спрашиваете! Потому что я должна кому-то сказать, но я не знаю, как говорить такое кому-то другому! – Она уставилась в свою тарелку. – Я влюбилась в вас, сама того не желая. Вот в чем беда.

– Была бы беда, – усмехнулся он, – не будь ваша влюбленность плодом вашего же воображения.

– Мое воображение тут ни при чем.

Герцог пожал плечами.

– Может быть, у вас скоро месячные? Слышал, что в такой период женщины сходят с ума и им мерещится то, чего нет.

– Хорошо. Значит, я сошла с ума. – Она бросила на него сердитый взгляд. – Вы такой же, как все мужчины! А я имела глупость влюбиться в вас, несмотря ни на что. Я уверена, что это влюбленность. Уверена, потому что со мной это уже было.

Теперь настала очередь Эшбери сходить с ума. И ему померещилось то, чего нет, а результатом были ревность и гнев.

– Кто это был?

– Разве это важно?

– Потому что, – сурово сказал он, – мне нравится знать имена людей, которых я презираю. Я записываю их в книжку, время от времени перечитываю, попивая бренди, и при этом меня разбирает зловещий смех.

– Это был один молодой человек, еще дома, вечность назад. Конечно, вам известно ощущение безумной влюбленности. Это не просто восхищение физическими качествами. Вы только и думаете что об одном-единственном человеке. Вы словно плывете сквозь время и распеваете песню, состоящую из единственного имени. И думаете лишь о том, когда же снова увидите предмет своего обожания.

– И вы говорите, что чувствуете себя именно так. Парите в небесах. Распеваете песни. Про меня.

Эмма вздохнула:

– Да.

– Глупость.

– Знаю, но, похоже, не могу справиться. У меня есть несчастливая привычка видеть в человеке только лучшее, поэтому я слепа к его недостаткам.

– А я состою исключительно из недостатков. Не представляю, какие вам еще нужны доказательства.

– И я тоже. Вот что меня тревожит. – Эмма комкала льняную салфетку. – Правда, такие чувства долго не живут. Человек или очнется от чар, или полюбит по-настоящему.

– А как вышло с парнем там, дома?

– Я думала, что моя влюбленность перерастет в любовь, но он ясно дал мне понять, что не испытывает ко мне подобных чувств. Иллюзия лопнула как мыльный пузырь, и я увидела своего героя в истинном свете.

Герцог откинулся на спинку стула.

– Вот, значит, каков ваш ответ. Мы можем решить этот вопрос прямо сейчас, раз и навсегда. Я все время твержу, что не испытываю к вам ответных чувств. Это правда.

– А я вам не верю! – Эмма помолчала. – Мне кажется, вы тоже в меня влюблены.