Хорт – сын викинга

Собственно говоря, те процедуры, которые с ним совершали старые вои, облачением назвать было трудно. Первым делом на тело юноши разноцветной глиной, замешанной на медвежьем жиру, нанесли боевую раскраску. Затем вымазали жиром его длинные русые волосы, и голова Морава стала похожа на ежа – космы торчали во все стороны, как длинные иглы. Досталось и лицу – его окрасили в черный цвет, а вокруг глаз нарисовали красные кольца.

Потом Морава заставили надеть невообразимое грязное тряпье, все в заплатах и прорехах, и вывели на небольшую площадь, где уже волновался народ, который сбежался посмотреть на занимательное действо. Завидев Морава, женщины начали плакать, голосить и причитать, как по покойнику, а мальцы и отроки принялись кидать в юношу комья грязи, рыбьи кости, еловые шишки, обсыпать его золой, щипать и бить палками. Морав с непроницаемым лицом терпел все, что ему было уготовано. Благодаря урокам волхва он мог привести себя в состояние полной невозмутимости даже во время большой опасности, а Яр-Тур научил его не обращать внимания на боль.

Для этого Морав каждый день получал порцию палочных ударов по ногам, рукам и по туловищу. Дружинник старался бить не сильно, но рука у него оказалась чересчур тяжелой, поэтому сначала было очень больно, однако спустя год чувство боли притупилось, а со временем Морав и вовсе переставал ощущать удары – это когда волхв научил его владеть своими чувствами, возносясь мыслию в божественные чертоги. Казалось, что все тело Морава облекает невидимая кольчуга, и даже сильные удары воспринимались им как легкие тычки.

Правда, от синяков это не спасало. После каждого занятия с Яр-Туром ему приходилось сдаваться на милость Рогволда, который прикладывал к побитым местам примочки, смазывал царапины целебной мазью и отпаивал бодрящими отварами. Благодаря заботам волхва Мораву хватало ночи, чтобы полностью восстановиться, синяки бледнели и постепенно исчезали, и только очень сильные удары (это когда Яр-Тур начал обучать его бою на мечах) напоминали о себе зудом.

Наконец появился Яр-Тур, вооруженный как для битвы, только без панциря и шлема, пугнул малышню и повел Морава к воротам городища. Плакальщицы тут же подняли такой вой, что и впрямь казалось, будто провожают настоящего покойника, притом человека родовитого, заслуженного.

– Знатно голосят, – бурчал Яр-Тур. – В ушах закладывает… Шагай шибче! Иначе в лесу после бабьего воя будешь как глухой.

Морав повиновался, и они быстрым шагом пошли по тропе, которая вела в самый отдаленный участок лесного моря, где заканчивалась территория русов и куда опасались забираться даже опытные добытчики. Вскоре более-менее широкая и удобная стежка стала совсем узкой, ее часто перегораживали узловатые древесные корневища, и приходилось внимательно смотреть под ноги, чтобы не зацепиться и не упасть, а когда сосны и вовсе уступили место смешанному лесу, она и вовсе местами растворилась, заросла кустарником. Но Яр-Тур, опытный охотник, по каким-то особым приметам держал верное направление, и тропинка снова появлялась, петляя среди бурелома и уводя все дальше и дальше в глубь мрачного леса.

Но вот тропка вывела Яр-Тура и Морава на поляну, явно расчищенную человеческими руками, и юноша невольно вздрогнул. На ее дальнем конце высились окоренные колья, увенчанные выбеленными дождями и солнцем черепами животных. На самом высоком колу, в центре, висел череп тура, а по бокам – медвежий и волчий. Остальные черепа принадлежали зверям, на которых охотились русы. В некотором отдалении от кольев из земли торчал, как гнилой зуб, черный камень с плоской вершиной и углублением посредине.

Бормоча молитвы богине охоты Диве, Яр-Тур принес требу – немного вяленого мяса, главную пищу любого добытчика, лепешку и пролил на жертвенный камень несколько капель меда, без которого ни один уважающий себя охотник не выходил в лес. Мёд был настоян на целебных травах (Морав знал его состав, он был большой тайной волхвов) и лечил любые хвори, которые могли настигнуть охотника в его многодневных скитаниях по лесной чащобе.

– Ну, теперь держись, – сказал Яр-Тур, покончив с обязательным обрядом. – Ты будущий волхв, а значит, и испытывать тебя будут куда как серьезней, нежели твоих сверстников.

– Я это знаю, – коротко ответил Морав и нахмурился.

– Ну-ну… – Яр-Тур коротко хохотнул.

Они пошли дальше. Тропа снова стала широкой и свободной от мелкой поросли и травы; похоже, ее тщательно обихаживали. Но кто?

Ответ на этот вопрос Морав получил ответ довольно скоро. Неожиданно лес закончился, словно его обрубили топором, и перед глазами дружинника и юноши предстало строение, сооруженное из окоренных бревен на скалистой возвышенности. К нему вели длинные ступени, сложенные из камней, посередине которых, на небольшой ровной площадке, стоял столб с жертвенником в виде резного деревянного домика, внутри которого горел неугасимый священный огонь. Дыма от него почти не было, потому что он питался древесными угольями.