Хороший сын

Думаешь, не стоит мне в это лезть?

Тут он даже немного смеется, почти сочувственно, но не неприятно, и я смеюсь вместе с ним.

А вообще, как он память-то потерял? – спрашиваю я. Авария? Психологическая травма?

Не знаю, отвечает Леннокс. Имеется в виду, конечно, что лучше мне этого не знать. Меньше знаешь – крепче спишь. Ага, расскажите мне, какой человек Леннокс, сколько бессюжетных триллеров я уже про него написал? Совсем не обязательно там была авария или повреждение мозга, кто знает, может, у таких историй с новыми личностями есть срок годности, а мы и не в курсе были, и искра жизни в личности Де Мейстера уже погасла. Идея странная, литературная, наверное, стоит ее использовать, но я как раз недавно это сделал, и моей издательше это ой как не понравилось.

А Йохан сейчас где? – спрашиваю я, отпивая кофе. Ах да, Леннокс заказал кофе.

Он улыбается. Ты имеешь в виду, куда мы едем?

Да, отвечаю я.

Опять эта кроткая улыбка.

Глава 9

Я бы после кофе вернулся в гостиницу, но Леннокс хочет еще куда-нибудь, и я шагаю с ним. На всех боковых улочках уже темно, но та, по которой мы идем, шумная и освещенная. Леннокс то и дело кидает монетки в кружки попрошаек, наверное, и в ресторане он заплатил, я как-то не обратил внимания. Он приводит меня в ночной клуб в каком-то закоулке, красная неоновая стрелка указывает на тяжелую металлическую дверь, которая распахивается, как только Леннокс бросает что-то неразборчивое человеку за ней. Мы сдаем верхнюю одежду и проходим в мрачный зал, размеры которого угадываются не сразу; темнота поглощает пространство, так что ни потолка, ни задней стены не видно. Где-то, вполне вероятно у стены, но, может быть, прямо посреди зала, стоит освещенная барная стойка из темного дерева, с блестящими кранами и бутылками. Перед стойкой пять официантов выстроились в ряд. Один из них лысый, вместо носа у него треугольная дыра, как в черепе.

У тебя, оказывается, еще ничего было, говорю я. У тебя хотя бы кожа была сверху.

Между нами и мраком в глубине клуба расставлены круглые столы с белой скатертью, от которых как будто исходит рассеянный свет. Большинство из них не заняты, все далеко друг от друга. Безносый официант провожает нас к свободному столику. Потом уходит и возвращается с ведерком льда, в котором стоит бутылка шампанского. Он мне кажется знакомым, не так, как будто я его уже видел, а так, словно его присутствие подтверждает разные невысказанные догадки. Дождавшись кивка Леннокса, он наполняет два бокала.

Где мы? – шепотом спрашиваю я у Леннокса, когда официант удаляется.

Здесь, отвечает Леннокс. Он так и раньше говорил. В следующей жизни ему надо стать стрелкой на карте города, ВЫ НАХОДИТЕСЬ ЗДЕСЬ. Стенды с картой города стоят ли до сих пор там, где начинаются спальные районы, или у торговых комплексов, или там, где заканчивается центр? Я не вожу машину и не знаю. Тем временем ничего не происходит.

Расскажи что-нибудь, говорит Леннокс.

Ты сегодня уже об этом просил, отвечаю я.

Ты же до сих пор писатель? Вот и расскажи что-нибудь.

Так это не работает, отвечаю я. Если ты пришел куда-то с фокусником, ты ведь не ждешь, что он постоянно будет показывать трюки?

Жду, говорит Леннокс, у большинства фокусников всегда есть в запасе парочка несложных трюков, чтобы развлечь окружающих. Они просят дать им монетку, потом монетка исчезает, и они достают ее у тебя из уха, типа того, или просят тебя загадать карту, а потом достают ее у себя из кармана.

Такое впечатление, будто он только тем и занимается, что сопровождает фокусников; кто знает, может, он уже тридцать лет работает импресарио и взял себе под крыло добрую сотню фокусников – почему бы и нет? – задача держать Бонзо в поле зрения наверняка не только на нем одном, это не работа на полный рабочий день, для этого у него есть другие люди, может, сейчас как раз будет выступать один из его подопечных, поэтому-то мы сюда и пришли.

Ну хоть что-нибудь расскажи, говорит Леннокс. Я думаю опять возразить, но по нему похоже, что он на самом деле просит, наверное, надо ему уступить.

Хорошо, соглашаюсь я. И рассказываю о мальчике, который в один прекрасный зимний день стоит у своего дома на канале и не может попасть внутрь: заледенел замок. Только он думает: надо попросить у кого-нибудь чайник с кипятком, как мимо проходит девочка в синей шапке и теплом пальто, связанные шнурками коньки перекинуты через плечо. Она понимает, в чем дело, и, отодвинув мальчика в сторону, наклоняется к замку, открывает рот и начинает на него дышать, медленно выдыхая, как будто это упражнение на медитацию. Через несколько минут она выпрямляется. Лицо у нее раскраснелось, из-под шапки выбились белокурые прядки волос. Сейчас попробуй, говорит она. Мальчик вставляет ключ в замок, и дверь легко открывается. Девочка заходит в дом вместе с ним.

Рассказ окончен.