Хорнблауэр и «Атропа»

Встречная баржа осталась позади, и Хорнблауэр перевел дыхание. Теперь он улыбался – все хорошо в этом лучшем из миров, хорошо вести речное суденышко на скорости девять миль в час по Севернскому каналу. Но Дженкинс снова кричал – они приближались к шлюзу. Дженкинс замедлил скорость. Шлюзовые ворота были открыты, смотритель стоял наготове. Хорнблауэр направил баржу в шлюз. Задача облегчалась тем, что скорость «Королевы Шарлотты» резко упала, как только впереди прошла поднятая ее же носом волна. Хорнблауэр схватил кормовой швартов и спрыгнул на берег. Чудом не упал. Швартовая тумба в десяти футах впереди – он добежал до нее, накинул петлю и затянул. Теоретически надо было бы почти остановить баржу, дать ей войти в шлюз и остановить окончательно у следующей тумбы, но трудно было ожидать от Хорнблауэра, что это удастся ему с первой попытки. Он позволил тросу скользить сквозь руки, а потом потянул, но слишком резко. Трос и тумба заскрипели, «Королева Шарлотта» развернулась, ударилась о противоположный берег и застряла на полпути в шлюз. Подбежала жена смотрителя, наклонилась, выровняла нос судна, ухватила носовой швартов, перекинула его через крепкое плечо и протащила судно последние десять ярдов. Минуты две были потеряны зря. Мало того. Баржа уже миновала верховья, этот шлюз был спускной, а Хорнблауэр оказался начисто к этому не подготовлен. Совершенно неожиданно для него «Королева Шарлотта» резко ухнула вниз – это открыли передние ворота. Вода стала быстро убывать, и Хорнблауэр еле-еле успел вытравить кормовой швартов, не то судно зависло бы на нем.

– Эге, приятель, плоховато ты управляешься с баржей, – сказала жена смотрителя.

У Хорнблауэра уши вспыхнули от стыда. Он сдал экзамены по навигации и судовождению, он часто вел в непогоду огромный линейный корабль. И весь его опыт почти бесполезен в Глостершире – или, может быть, это уже Оксфордшир. В любом случае, вода спустилась, ворота открыты, буксирные концы натянулись. Хорнблауэру пришлось поспешно перепрыгнуть шесть футов, отделяющих его от кормы, не забыв прихватить кормовой швартов. Ему это удалось, хотя и без особого изящества, и он услышал за спиной искренний смех смотрительши. Она что-то говорила, но он уже не слушал – надо было хвататься за румпель и править под приближающийся мост. А он-то, платя за проезд, воображал себе беспечную жизнь матросов на барже!

О, небо и земля! Мария пробралась через каюту второго класса и теперь стояла рядом.

– Почему ты позволяешь этим людям грубить? – вопрошала она. – Почему не сказал им, кто ты?

– Дорогая… – начал Хорнблауэр и замолк.

Если Мария не понимает, как глупо капитану не справиться с какой-то баржей, то убеждать ее бессмысленно. Кроме того, ему некогда пререкаться.

– И вообще, все это ни к чему, дорогой, – продолжала Мария. – Зачем тебе так унижаться? Зачем вся эта спешка?

Хорнблауэр обогнул изгиб и поздравил себя с тем, что уже неплохо управляется с румпелем.

– Почему ты не отвечаешь? – говорила Мария. – Обед ждет, а маленький Горацио…

Ее голос звучал голосом совести – собственно этим он и был.

– Мария! – рявкнул Хорнблауэр. – Марш в каюту! В каюту, я говорю! Вернись в каюту.

– Но, дорогой!..

– В каюту!

Хорнблауэр уже орал – приближалась еще одна баржа, и ему некогда было деликатничать.

– Какой ты жестокий, – сказала Мария. – Ты забываешь, что я…

Жестокий, возможно, но занятый, это точно. Хорнблауэр повернул руль, Мария поднесла платок к глазам и метнулась – насколько может метнуться женщина на сносях – обратно в каюту второго класса. «Королева Шарлотта» ловко проскользнула между баржей и берегом. У Хорнблауэра даже осталось время взмахом руки ответить на приветствие хозяйки баржи. Он даже успел пожалеть о том, как обошелся с Марией, но лишь на минуту. Надо было вести баржу.

Глава II

Было еще довольно светло, когда они вошли в долину Темзы, и Хорнблауэр, глядя направо, видел, как бежит рядом небольшая еще речушка – собственно, не такая уж небольшая, поскольку стояла зима и уровень воды был довольно высок. С каждым поворотом и с каждым шлюзом канал все ближе подходил к реке. Наконец баржа достигла Инглешома. Впереди виднелась колокольня Лечлейдской церкви. Здесь канал соединялся с рекой. У последнего шлюза Дженкинс остановил лошадей и подошел к Хорнблауэру.

– Теперь нам предстоит пройти три запруды на реке, – сказал он.

Хорнблауэр не имел ни малейшего представления, на что они похожи, и предпочел бы узнать, прежде чем придется их «проходить», но и невежество выказывать не хотел. У Дженкинса хватило такта понять эти затруднения. Во всяком случае, он объяснил:

– Это плотины на реке, сэр. Зимой вода высокая, и затворы со стороны бечевника постоянно держат открытыми. Там водопад футов пять-шесть.

– Пять-шесть? – в изумлении повторил Хорнблауэр.

– Да, сэр. Около того. Но это не настоящий водопад, если вы меня понимаете, сэр. Просто порог.

– И мы должны его пройти?

– Да, сэр. Это довольно легко – наверху, по крайней мере.

– А внизу?

– Внизу, ясное дело, водоворот, сэр. Но если вы будете держать руль прямо, коняшки вас вытянут.