Холод и яд

– Всё хорошо, – пальцами размазала по щекам слёзы и совершенно не убедительно кивнула: – Честно-честно. Это не я – слёзы… Они сами… Катятся.

Хихикнув, развела руками. Фил хохотнул в ответ, погладив её по плечу. Варя зябко поёжилась и обняла себя за плечи:

– Так странно, Фил, как будто сериал какой-то. Ну, там… Наркоманы, менты, нападения.

Варя снова содрогнулась, отворачиваясь к окну, и Фил тенью скользнул в её комнату. Сорвал с пса большую тёплую толстовку и тихо вернулся к Варе. Она словно и не заметила его отсутствия: стояла у окна, глядя на мерцавший грязно-золотистыми огнями в сгущавшихся сумерках город, задумчиво барабанила пальцами по плечам и вполголоса рассуждала о полицейских и о том, что она совершенно запуталась в происходящем.

Фил мягко накинул на неё толстовку, бережно погладив по плечам. Варя испуганно дёрнулась: так обычно содрогался Артём, когда кто-то подбирался к нему со спины.

– Пугаешь, – шепнула Варя, туго сглотнув.

– Прости, – неловко улыбнулся Фил. – Ты забавно пугаешься.

В кухне было абсолютно тихо. Ни треска часов, ни шороха соседей сверху – только слабые звуки улицы из приоткрытого окна. И эту тишину нарушить было как-то странно боязно, так что, когда Варя перекинула тяжёлые мокрые волосы на грудь, Фил бережно поправил толстовку на её плечах и плавно прижал к себе. Чтобы ощущать корично-апельсиновый запах её влажных волос. Чтобы чувствовать её тепло.

Чтобы быть с ней.

Варя приподняла уголки губ. Её руки, вынырнув из-под толстовки, коснулись его ладоней. Пальцы очертили края сбитых костяшек, погладили шрам от сигареты. Варя обеспокоенно качнула головой:

– Возьми аптечку.

– Забей, – выдохнул в самое ухо Вари Фил. – Первый раз, что ли.

Варя беззвучно хмыкнула. Нежные ладони накрыли его руки полностью, пальцы переплелись с пальцами, как смогли. Блаженное успокоение теплом растеклось по телу.

Их отражение растворялось в серо-лиловом воздухе улицы, расплывалось по мутному стеклу. Они словно бы сливались воедино друг с другом и с этим городом. Фил прижался щекой к Вариному виску, покусывая губу.

Варю хотелось обнимать и целовать, но с каждой попыткой в душе из ниоткуда вырывался страх, лёгкий, вёрткий, неуловимый, как призрак из детских ужастиков. Фил боялся сделать что-то не так, переборщить, поторопиться: Варя казалась такой хрупкой, словно сотканной из воздуха и весенней наледи – эдакой Снегурочкой, которая в любой момент может растаять от его огня. Но отступить и оставить Варю тоже не мог.

– И что же мы будем делать, Фил? Мы теперь точно знаем, что это не Муромцев. Илья не самый приятный тип, да. Но не мерзкий. У него глаза печальные. Хотя, конечно, из меня ещё тот знаток человеческих душ…

– Ничего. Прорвёмся!

Снова замолчали. У Фила не было идей – было лишь отчаянное желание вселить в Варю уверенность в том, что они со всем справятся (даже если это не так).

– Может, я сейчас скажу глупость, Варь, но я самый счастливый человек.

Варя тихонько хмыкнула и мягко развернулась к нему лицом. Фил ожидал, что она сейчас вновь его нежно обзовёт балбесом и позовёт смотреть свой любимый сериал. Но она безвольно опустила руки и умилительно невинно взглянула на Фила из-под ресниц:

– Поцелуй меня.

Фил выдохнул, нащупывая в воздухе Варины ладони. Пальцы переплелись, бережно и крепко. Фил медленно склонился к её лицу, касаясь носом носа и глядя в глаза. Поцелуй сперва вышел каким-то слишком осторожным и неуверенным, но потом Варя ответила ему. И крышу совсем снесло.

Они целовались нежно и тепло, крепче переплетая пальцы.

А потом Фил ещё целый час смотрел с Варей сериал, под её контролем бинтовал слабо нывшие костяшки, перебрасывался с ней размышлениями о жизни и бережно обнимал.

Глава 9

Варя захлопнула за Филом дверь и зябко поёжилась: то ли из подъезда потянуло сквозняком, то ли в объятиях Фила она не заметила, как морозно в квартире. Натянув рукава тёплой толстовки, некогда принадлежавшей Артёму, по самые пальцы, Варя направилась к окну: мамина привычка провожать папу взглядом незаметно стала и её привычкой. Как правило, когда кто-то уходил из дома, Варя липла к окну, следя, как он покидает двор. Мимоходом она поставила подогреваться чайник. Вокруг всё сильнее сгущался холод, проникая под самую кожу и сводя зубы до раздражающего постукивания. Варя сдавленно зашипела и приподнялась на носочки, чтобы разглядеть из-за роскошного денежного дерева занесённый снегом двор.

Сердце ухнуло вниз, вызывая болезненный жар на щеках. Варя шлёпнулась на пятки. Ком, вставший поперёк горла, помешал ей сглотнуть или выдохнуть. Отсюда было отчётливо видно, как к подъезду, который ещё не покинул Фил, решительной походкой приближался папа. Жёсткие шаги, небрежно распахнутое пальто, кожаный дипломат в руках— Варе казалось, что отец очень сердит. А если увидит Фила – разозлится вконец. «Ну они же не могут встретиться, правда же! А Фила он только на фотках класса и видел, если их смотрел», – тоненько запищавший чайник на мгновение отвлёк Варю от окна.