Хочу быть твоей

Парусник быстро заскользил по волнам, а Ангелос не сводил взгляда с Талии. Лицо ее оставалось бледным, но она бодро вскинула подбородок и сжала руку Софии.

– Со мной все в порядке, София, – сказала она девочке. – Не волнуйся, пожалуйста.

Даже страдая от страха, Талия заботилась о его дочери, успокаивала ее. Сердце Ангелоса наполнилось каким‑то теплым и болезненным чувством.

Быстро отвернувшись, чтобы она не увидела его лицо, он направил лодку к Наксосу.

Глава 11

Парусник причалил к берегу, и Ангелос, выпрыгнув из него, протянул руку Талии. Она неуклюже упала в его объятия, потому что ноги ее дрожали.

Бледность на ее лице сменилась румянцем, потому что паника стала затихать, а на смену ей пришло не менее ужасное смущение.

– Должно быть, ты подумал… – пробормотала она, отступая от него.

– Я подумал, что ты очень храбрая, потому что поехала на этой лодке ради моей дочери, – пробормотал Ангелос. Он все еще держал ее за плечи, она ощущала тепло его рук сквозь тонкую ткань платья. – Спасибо тебе, – добавил он, а затем, отпустив ее, помог Софии выйти из лодки.

Слова эти крутились в ее голове, когда они расположились на пляже возле пристани. Сняв босоножки, Талия прошлась по берегу, песок был теплым и мягким.

«Я подумал, что ты очень храбрая». Неужели Ангелос и вправду подумал это? Ведь она не была храброй. Она была жалкой трусихой, неспособной выдержать и часа плавания на лодке. Какой болван не мог выдержать это?

Талия так давно смирилась со своими комплексами, что они перестали ее волновать. По крайней мере, она так думала. Но теперь, столкнувшись с жизнью, с Софией и Ангелосом, она стала понимать, какими тусклыми были ее последние семь лет… и как много она еще хотела.

Утро они провели на пляже, потом отправились в город Хору на ланч. Когда они приблизились к белым домикам и красочным кафе, с поднятыми ставнями и столиками снаружи, Талия увидела, что София стала зажиматься, уходя в себя. Зачесав волосы на лицо, она ссутулила плечи, и все ее поведение говорило о том, что девочка хочет спрятаться ото всех.

За две недели, проведенные на Каллосе, Талия привыкла к лицу Софии – к ее яркой улыбке, красивым глазам, а также к большому красному шраму на щеке. Талия перестала его замечать, и София почувствовала уверенность в себе. Но сейчас девочка снова смутилась и поникла, и Ангелос, почувствовала Талия, тоже заметил это. Он нахмурился, увидев, что дочь его зачесала волосы на лицо, низко опустив голову.

– Куда мы пойдем? – весело спросила Талия.

Она была настроена решительно. Этот день должен был стать для Софии счастливым и радостным. Ведь не каждый день исполняется девять лет. На ломаном греческом она спросила Софию, где она хочет пообедать.

– Вон там, – сказала София, указав на кафе в конце улицы, и они направились к нему.

– Ты уже немного говоришь на греческом, – заметил Ангелос, когда они уселись за столики снаружи.

– Меня научила Ава. Я просила Марию спросить тебя…

– Да, я помню. Я согласился. И мне приятно, что ты приложила к этому усилия. – Ангелос улыбнулся, в уголках его глаз появились морщинки, и Талия чуть не растаяла от радости.

Она так редко видела его улыбку.

Они заказали еду и стали греться на солнышке, болтая на греческом и английском, и Талии на несколько мгновений показалось, что они – семья. Что Ангелос на самом деле любит ее.

Осознав, что это всего лишь грезы, она так резко выпрямилась на стуле, что чуть не расплескала свою воду.

Перестав улыбаться, Ангелос внимательно посмотрел на ее бледное лицо и крепко сжатые губы.

– С тобой все в порядке? – тихо спросил он. – Это не слишком много для тебя?

– Все замечательно, – заверила его Талия с дрогнувшей улыбкой. И на самом деле все было замечательно. Она, которая так долго избегала толпы и городов, действительно наслаждалась, сидя в кафе, как нормальный человек.

Больше всего ее беспокоила София, но фантазии об Ангелосе вскоре завладели всеми ее мыслями. Неужели она действительно хочет, чтобы он полюбил ее?

Любит ли его она?

– Талия? – Голос Ангелоса был напряженным, когда он, нахмурившись, с тревогой взглянул на нее.

– Все в порядке. – Она притронулась к его руке, но тотчас же отдернула свою руку, будто ее обожгло. Слишком острым было ощущение его кожи. – Со мной все в порядке, правда.

И все же мысли о нем не оставляли ее, когда они после завтрака решили прогуляться по уличному рынку. Любовь была для нее необъяснимым явлением, с которым ей не приходилось сталкиваться в жизни. С романтической любовью, по крайней мере.

Но ведь ты не можешь влюбиться в Ангелоса. Ты едва знаешь его. Всего одна неделя, проведенная вместе, и единственная ночь утешения…

Талия бездумно стала рассматривать ткань, разложенную на прилавке: зеленый шелк с золотистыми нитями. Ангелос присоединился к ней. Он встал так близко, что она почувствовала тепло его тела, вдохнула запах его одеколона, и ей пришлось закрыть глаза, когда волна желания обрушилась на нее.