Хоббит или туда и обратно

— Они напали ночью, у перевала, когда мы шли из западных земель в здешние края — но это долгая история.

— Тогда заходите в дом и рассказывайте, если это не займет весь день. — И бородач повел их к большой темной двери, которая открывалась в дом прямо со двора.

Они оказались в просторном помещении с очагом посередине. Несмотря на лето, в очаге горели поленья. Дым поднимался к темным балкам и выходил через отверстие в кровле. Все трое прошли через полумрак, освещаемый только огнем в очаге и солнцем, что виднелось через дыру в потолке, на веранду с опорами из цельных дубовых бревен. Она была обращена на юг и еще хранила дневное тепло. Солнце, клонясь к западу, заливало ее косыми лучами и золотило цветник, подступающий к самым ступеням.

Они уселись на дубовых скамьях, и Гандальф начал рассказ, а Бильбо болтал короткими ногами и смотрел на цветы, гадая, что как называется, потому что половину видел впервые.

— Я ехал через горы со спутником-двумя… — начал волшебник.

— Двумя? Я вижу только одного и то совсем маленького, — сказал Беорн.

— Ну, сказать по правде, мне не хотелось вас обременять из опасения, что вы заняты. Если можно, я позову.

— Валяйте, зовите.

Гандальф пронзительно свистнул. Вскоре Торин и Дори обошли дом по садовой дорожке и низко поклонились.

— Двумя-тремя, как я погляжу! — сказал Беорн. — Но это не хоббиты, а гномы.

— Торин Дубовый Щит, к вашим услугам! Дори к вашим услугам! — сказали оба гнома, снова кланяясь.

— Благодарю, я не нуждаюсь в ваших услугах, — ответил Беорн, — но, полагаю, вы нуждаетесь в моих. Гномов я вообще-то не жалую, однако, если ты и впрямь Торин (сын Траина, сына Трора, коли не ошибаюсь), и твой спутник заслуживает уважения, и если вы — недруги гоблинов и не замышляете ничего дурного в моих владениях… кстати, зачем вы здесь?

— Они идут навестить земли отцов далеко к востоку от Мирквуда, — вмешался Гандальф, — а в твоих владениях оказались не по своей воле. Мы шли через Высокий перевал, с которого спустились бы на дорогу южнее, но тут на нас напали гоблины — как я уже начал рассказывать.

— Так рассказывай, не тяни! — буркнул Беорн, не отличавшийся учтивостью.

— Разыгралась страшная буря, великаны начали бросать глыбы, и мы укрылись в пещере — хоббит, я и несколько моих спутников.

— По-твоему, два — это несколько?

— Ну, нет. Их было чуть больше двух.

— Где же они? Убиты, съедены, вернулись домой?

— Нет, нет. Почему-то они не все подошли, когда я свистнул. Робеют, наверное. Понимаете, мы очень не хотели доставлять вам лишнее беспокойство.

— Так свисти снова! Коли уж принимать гостей, то ртом больше, ртом меньше — не велика разница.

Гандальф сунул пальцы в рот, но Ори и Нори появились еще до того, как смолк свист: вы помните, что волшебник велел гномам идти парами через каждые пять минут.

— Вот те на! — сказал Беорн. — Быстро, однако — где вы прятались? Заходите, гости незваные!

— Нори, к вашим услугам, Ори к… — начали гномы.

Беорн их оборвал:

— Спасибо! Когда мне понадобится ваша помощь, я сам попрошу. Садитесь и дослушаем рассказ, не то он и к ужину не кончится.

— Как только мы уснули, — продолжал Гандальф, — в стене открылась щель. Выскочили гоблины, схватили хоббита, гномов и табун наших пони…

— Табун пони? Вы что — бродячий цирк? Или вы везли много добра? Или у вас шесть — табун?

— О, нет! Пони было больше, чем шесть, да и нас тоже — вот, кажется, и еще двое! — В этот самый миг появились Балин с Двалином и низко поклонились, метя бородами каменный пол. Беорн свел было брови, но они так старались угодить, так сгибались пополам и махали капюшонами у колен (со всей гномьей учтивостью),   что он перестал хмуриться и разразился хохотом — уж очень потешно они выглядели.

— Табун, верно. И презабавный. Заходите, мои весельчаки. Как вас зовут? Услуг мне ваших не надо, только назовитесь и рассаживайтесь, да хватит кланяться!

— Балин и Двалин, — ответили они, не смея обижаться, и с ошарашенным видом плюхнулись на пол.

— Рассказывай дальше! — потребовал Беорн.

— На чем я остановился? Ах да! Меня-то как раз не схватили. Я убил гоблина-другого вспышкой…

— Славно! — проворчал Беорн. — Порой неплохо быть волшебником, как я погляжу.

— …и проскользнул в щель, когда она уже закрывалась, затем последовал за ними в большой зал, наполненный гоблинами. Здесь же был Великий Гоблин с тридцатью или сорока вооруженными стражниками. «Даже не будь они скованы, — подумал я, — что может дюжина против стольких врагов?».

— Дюжина! Отродясь не слышал, чтобы восемь называли дюжиной. Или у вас еще несколько в кармане?

— Да, сдается, еще двое подходят. Фили и Кили, как мне кажется, — сказал Гандальф. Эти двое как раз приблизились к веранде и стояли, улыбаясь и кланяясь.

— Хватит! — велел Беорн. — Садитесь и молчите. Продолжай, Гандальф!

И Гандальф продолжил рассказ. Он описал сражение в темноте, и как они, добежав до нижних ворот, не досчитались мистера Бэггинса.

— Мы сочли своих, но хоббита не было. Нас осталось всего четырнадцать!