Хейнский цикл

— Но точно так же это может быть и утром, а может быть, это пасмурный зимний полдень. Буря ничуть не утихает. Это очень хорошо, так как не даст им выследить нас. Даже если они. вышли в погоню, то как они смогут добраться до этого места? Этот котелок был вместе с одеялами в тайнике. Там же была сумка с сушеным горохом. У нас здесь всего будет в достатке.

Она повернула к нему свое лицо и улыбнулась.

— Хоть здесь и темно, но это, пожалуй, единственный недостаток нашего убежища. Я не люблю толстые стены и темноту.

— Это все же лучше, чем завязанные глаза. Хотя этой твоей повязке я обязан жизнью. Слепой Хоррассали все же лучше, чем мертвый Фальк.

Он горько рассмеялся, а потом спросил:

— Что заставило тебя спасти меня?

Она пожала плечами, на ее устах была все та же едва заметная улыбка.

— Ты был такой же пленник, как и я... Они всегда говорят, что Странники искусны в хитрости и притворстве. Ты разве не слышал, как они называли меня? Лиса! А сейчас давай-ка я взгляну на твои рапы. Я взяла с собой свою сумку с лекарствами.

— Странники еще искусные врачеватели?

— Мы кое-что смыслим в этом деле.

— И тебе известен Старый Язык. Похоже, что вы, Странники, не забыли, как жили люди в прежние времена, в отличие от Баснассков.

— Да, мы все можем изъясняться на Галакте. Посмотри-ка, внешняя часть твоего уха была вчера обморожена, потому что ты снял завязку своего капюшона, чтобы помочь мне в пургу.

— Но как я могу взглянуть на свое ухо?— Фальк рассмеялся.— Уж лучше ты смотри на него.

Когда она наложила пластырь на все еще не заживший порез на левом виске, она пару раз искоса посмотрела на его лицо и в конце концов осмелилась спросить:

— Наверное, среди обитателей Леса у многих такие странные глаза, а?

— Ни у кого.

Повинуясь обычаю, она ни о чем больше не спрашивала, а он, давно решив никогда никому не открываться, не хотел добровольно ни о чем рассказывать. Но его собственное любопытство все же заставило его задать ей вопрос:

— Значит, ты боишься этих кошачьих глаз?

— Нет,— ответила она.— Ты напугал меня только один раз, когда выстрелил и так сразу... не раздумывая...

— Он поднял бы на ноги все стойбище!

— Я это знаю. Но мы не носим с собой оружия, и поэтому я страшно испугалась. Мне почудилась сцена из моего детства, которую я однажды видела. Один человек убил другого из пистолета, причем все это произошло очень быстро. Я тогда была очень испугана, ведь тот, кто стрелял, был Выскобленным.

— Что? Выскобленным?

— О, с ними иногда можно встретиться в наших горах.

— Я почти ничего не знаю о горах.

Она стала без особой охоты давать разъяснения.

— Ты ведь знаешь закон Повелителей. Они никого не убивают. Тебе это должно быть известно. Когда в Горах объявляется убийца, его не уничтожают, чтобы прекратить цепь трагических последствий. Они просто превращают его в Выскобленного. Они что-то делают с его мозгом, а потом выпускают на свободу. Этот человек начинает новую жизнь, не ведая своей тяжелой вины. Тот человек, о котором я упомянула, был старше тебя, но ум у него был как у маленького ребенка. В его руках оказался пистолет, и его пальцы помнили, как с ним надо обращаться.

Он застрелил с очень близкого расстояния человека, точно так, как и ты...

Фальк задумался. Он молча смотрел сквозь огонь на свой пистолет, лежавший сверху на его мешке — чудесное маленькое оружие, с помощью которого можно разжигать огонь, добывать мясо и двигаться в темноте. В его руках не было знания о том, как пользоваться этой штукой — на самом ли деле не было? Но ведь именно Маток научил его стрелять! Он научился этому у Матока и развил это искусство на охоте. Он был уверен в этом. Он никак не мог быть просто безумцем или преступником, которому дали еще одну возможность по милости надменных Повелителей Эс Тоха.

Тем не менее, может быть, это было гораздо правдоподобнее его собственных смутных догадок и предположений относительно собственного происхождения.

— Как они могут делать это с человеческим разумом?

— Не знаю.

— Они могли бы делать это,— хрипло сказал он,— не только преступникам, но и бунтовщикам.

— Что такое бунтовщики?

Она говорила на Галакте гораздо более бегло, чем он, но никогда не слышала такого слова, которое только что употребил Фальк.

Фальк помолчал, и Эстрел не стала настаивать. Она закончила перевязку раны и аккуратно спрятала свои немногочисленные медикаменты в сумку. Он вдруг повернулся к ней так резко, что она удивленно посмотрела на него и откинулась немного назад.

— Ты видела когда-нибудь такие глаза, как у меня?— резко спросил он.

— Нет.

— О городе ты что-нибудь знаешь?

— Об Эс Тохе? Да, я была там.

— Значит, ты видела Сингов?

— Успокойся.

Она рассмеялась.

— Ты не Синг.

— Я тоже так думаю, но мне надо было обязательно встретиться с одним из них. Но я боюсь...

Эстрел закрыла сумку с медикаментами и положила ее к себе в мешок.