Хэдли и Грейс

– Что он сделал? Скажи честно.

– Ты не в курсе?

– Я думала, что у него просто парковочный бизнес, – призналась она.

Она либо очень хорошо лгала, либо искренне не знала, чем занимался Фрэнк. Марк склонялся ко второму варианту. Он вздохнул, раздраженный и сердитый, разочарованный тем, что женщины так легко доверяют мужчинам, и тем, что такие мужчины, как Фрэнк Торелли, пользуются этим доверием. Когда Шелли станет старше, он объяснит ей, как должен быть устроен нормальный брак – это два человека, которые заботятся друг о друге и уважают друг друга. У него и Марсии не было особой страсти, но они чертовски уважали друг друга. Он удивился, почувствовав приступ признательности к своей бывшей жене. Прошло много времени с тех пор, как он чувствовал что-либо, кроме боли и ярости.

– Фрэнк отмывал деньги, – произнес он. – У него был незаконный игорный бизнес, и он занимался торговлей наркотиками.

– Наркотики? – удивилась она.

– Да. Мелкая торговля.

Она снова опустила глаза и прикрыла живот руками, как будто он разболелся.

– Деньги, которые вы забрали, были доказательством его вины, – объяснил он. – Поэтому мы и пытались их вернуть.

Возникла пауза, пока она обдумывала это, но потом она спросила:

– Значит, в больнице ты не пытался меня арестовать?

– Не-а. Просто пытался помешать вам уничтожить наше дело.

– Значит, если бы я просто поговорила с тобой и отдала деньги, на этом бы все и закончилось? Вы бы арестовали Фрэнка, а я могла бы сбежать?

– Если предположить, что ты ничего не знала о том, чем занимается твой муж.

Она снова покачала головой и заплакала еще сильнее.

– Конечно нет! Я ненавижу наркотики. И Фрэнк прекрасно это знает. Поверить не могу…

Она икнула, эмоции поглотили последние ее слова.

– Хорошо, – мягко успокоил он ее. – Я верю тебе. Тогда да, вы были бы свободны.

Она сильнее сжала руки на животе, раскачиваясь взад-вперед.

– Но теперь из-за того, что я сделала то, что сделала, мы с Грейс будем сидеть в жутких казематах?

В тюрьме, – подумал он, но не стал поправлять. Похищение федерального офицера, в ходе которой была открыта стрельба, угон его машины – даже при смягчающих обстоятельствах это серьезные обвинения, которые повлекут за собой тяжелые последствия. Он подумал о ребенке Херрик, улыбающемся ему в машине, о маленьком мальчике, который любит Хэнка Аарона и расстроился из-за потери бейсбольной формы, о девочке, которая в прошлом году брала уроки парусного спорта, где научилась вязать узлы, и чувство вины пронзило его, когда он осознал, что если бы он просто дождался подкрепления или первым отправился в местный офис ФБР, ничего бы этого не произошло.

– Хэдли, – позвал он ее.

Она покачала головой, словно не хотела больше ничего слышать.

– Насколько хорошо ты знаешь Грейс? – осторожно спросил он.

Она не ответила, но по тому, что она затихла, Марк определил, что женщина слушает его.

– Ты знала, что у нее есть приводы?

Ее голова была так сильно наклонена вперед, что он не мог видеть ее лица, но слышал прерывистое дыхание. Она понятия не имела о прошлом Херрик. Он чувствовал себя ужасно из-за того, что делал, но, возможно, это был его единственный шанс изменить ситуацию.

– Как вы двое объединились? – поинтересовался он.

Надолго наступила тишина. Затем, наконец, она ответила:

– Мы не объединялись. Грейс просто появилась, когда я пыталась отыскать деньги. Я не знала, где находится сейф, а она знала, поэтому я сказала ей, что поделюсь с ней деньгами, если она мне его покажет.

– Она случайно оказалась там? – удивился Марк, не веря этому ни на секунду. Он никогда не верил в совпадения, и вероятность того, что они вдвоем случайно оказались в офисе Фрэнка в одно и то же время, была слишком мала, чтобы эта история выглядела правдоподобно.

Почувствовав его сомнения, Хэдли добавила:

– Она думала, что униформу не доставили, и захотела это проверить.

– В пятницу вечером?

– Она и правда была хорошим сотрудником. И она еще сказала, что ребенок плакал, а езда в автомобиле – хороший способ его успокоить.

Лицо Торелли было совершенно серьезно, но он все еще не доверял ей.

– Значит, ты предложила ей половину?

– Я понятия не имела, что там будет так много.

– Сколько там было? – спросил он, как будто не знал. По оценке Фитца, Фрэнк зарабатывал где-то около ста штук в месяц со своих темных делишек, и, насколько они могли судить, занимался этим он уже пару лет. Фитц прикинул, что у него было около двух миллионов, плюс-минус.

На секунду она заколебалась, ее взгляд метнулся вверх и вправо, прежде чем снова остановиться на нем.

– Около девятисот тысяч, – отозвалась она.

Он не раскрыл ей, что знал больше, и произнес ровным голосом:

– Это большие деньги.

Она кивнула и снова бросила взгляд на свои руки.

– Ты не боялась, что Фрэнк последует за тобой?

– Конечно, – кивнула она. – Вот почему я сбежала из больницы. Я думала, что эти парни работали на Фрэнка.

Она выглядела такой маленькой и побежденной, что он почувствовал себя ужасно. По роду своей деятельности он повидал многое, и, к сожалению, ничто не сравнится с жестокостью самых близких по отношению к своим жертвам.