Хаски и его учитель белый кот. Том III

— Хватит сокрушаться, — Чжэнь Цунмин из Усадьбы Битань похлопал его по плечу. — Вместо того, чтобы болтать без толку, лучше подумал бы, как нам атаковать эту гору и побыстрее покончить с этим кошмаром.

— Боюсь, это не так просто, — с мрачным выражением на лице сказал другой человек из толпы. — В Му Яньли течет кровь богов, Хуа Биньань из школы целителей, а Наступающий на бессмертных Император Тасянь-Цзюнь… фактически тот же Мо Жань. Магические силы и навыки этого парня непостижимы, а по натуре он очень жесток и коварен. Нам следует быть очень осторожными и не относиться к этой угрозе излишне легкомысленно.

Слова этого заклинателя получили одобрение большинства.

Если бы Сюэ Мэн из прошлой жизни стоял тут, он наверняка бы почувствовал, что его жизнь ходит по кругу, всегда возвращаясь в исходную точку.

Все происходящее сейчас было слишком похоже на то, что случилось той ночью, когда великие школы этого мира атаковали Пик Сышэн, а император Тасянь-Цзюнь покончил с собой.

К сожалению, сейчас в толпе был не тот Сюэ Мэн из прошлой жизни, а совсем недавно потерявший родителей юноша.

Хотя он был как и прежде хорош собой, но лицо его выглядело слишком изможденным. В знак траура по родителям он не надел серебристо-синие доспехи Пика Сышэн. Сейчас на нем были лишь простые голубые одежды, а собранные в хвост волосы были перевязаны белой траурной лентой.

— К чему вся эта пустая болтовня, — сказал Сюэ Мэн. — Пока мы тут впустую тратим время, ситуация может повернуться, и все станет совсем необратимым. С чего вдруг коварство и осторожность ценятся превыше всего… Если так сильно всего боишься, так оставайся здесь. Ни к чему тебе подниматься.

Вся ситуация шла по той же колее, что и в прошлой жизни. Как только Сюэ Мэн произнес эти слова, толпа вокруг него взорвалась возмущенными возгласами. Он снова стал мишенью для всеобщего осуждения и порицания…

— Молодой господин Сюэ, твои слова излишне резки. На что ты намекаешь, когда говоришь, что кто-то здесь боится? — высоко подняв свои похожие на листья ивы красивые брови, возмутилась заклинательница из Палаты Цзяндун. — Ты вот у нас ничего не боишься, и, помнится, несколько дней назад, не подумав даже о своей заднице, сломя голову помчался во Дворец Ушань, намереваясь убить Тасянь-Цзюня. Ну и каков результат?

— …

— В результате ты не только потерпел поражение, но еще и втянул в это брата-наставника Мэя, которому пришлось спасать положение и убирать весь устроенный тобой беспорядок!

— Ты…

Путь Сюэ Мэну преградила белая рука, на запястье звякнул серебряный колокольчик.

— Не лезь не в свое дело! — сердито рявкнул Сюэ Мэн.

Как обычно доброжелательно и мягко Мэй Ханьсюэ возразил ему:

— Если это дело сына моих благодетелей, как можно называть его не моим?

Сказав это, он повернул голову и улыбнулся той заклинательнице, после чего та вдруг ни с того ни с сего густо покраснела.

— К тому же, когда такая красивая девушка ведет такие неблагозвучные речи, конечно нужно разъяснить ей, в чем она неправа, чтобы девушка могла осознать ошибку и сразу исправить ее, — каждое его слово звучало предельно вежливо и учтиво. — Помощь Сюэ Мэну — это помощь другу, а не необходимость убирать за ним беспорядок. Небо и земля свидетели, сердце мое чисто, поэтому, барышня, прошу, не будьте несправедливы к вашему покорному слуге.

Кто в этом мире не был наслышан о непобедимой силе обаяния очаровательного брата-наставника Мэя. Эта женщина вмиг потеряла дар речи, а лицо ее стало таким же красным, как свиная печень.

Заметив состояние девицы, ее партнер на пути совершенствования неожиданно почувствовал, что у него пробиваются рога[301.4], поэтому выступил вперед и с язвительной усмешкой сказал:

— А мне вот интересно, если молодой господин Сюэ такой не имеющий себе равных отважный герой, а мы все тут только и можем, что всего бояться, так почему бы этому уважаемому господину первому не подняться на гору, проложив нам дорогу? Так или иначе, кто лучше знаком с Пиком Сышэн? Кроме того, я слышал, что этот засевший наверху Наступающий на бессмертных Император Тасянь-Цзюнь — это все-таки предыдущее перерождение вашего двоюродного брата Мо Вэйюя. Жизнь вашу он вряд ли заберет, так что для вас это совершенно безопасно.

Одного упоминания Тасянь-Цзюня было достаточно, чтобы на лицах многих людей отразилось смущение.

Когда-то образцовый наставник Мо сказал им правду, но тогда те, кто стояли во главе их школ, приняли ее за коварный план и до абсурдности лживые речи. Однако с фактами не поспоришь, теперь, когда один за другим они выплыли наружу, все оказалось именно так, как говорил Мо Жань, и многие из присутствующих здесь чувствовали угрызения совести.

К сожалению, не все придерживались этой позиции. Один из престарелых заклиталей, покручивая ус, слегка откашлялся и вступил в разговор:

— На самом деле, я полагаю, что личность этого императора Тасянь-Цзюня нужно еще подтвердить.

Сюэ Мэн бросил на него холодный взгляд:

— Что подтвердить?