Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II

Погоди-ка, божественное оружие?!

Огненное сияние Цзяньгуя освещало его лицо, отражаясь в глазах. Чу Ваньнин молча уставился на казавшееся особенно ярким в сумерках божественное оружие Мо Жаня, и почувствовал, как в сердце его поднимается девятый вал[119.4]. Он попытался направить энергию Цзяньгуя в свою ладонь и тут же ощутил колоссальную неукротимую мощь, устремившуюся от лозы в его тело.

Чу Ваньнин вдруг понял, откуда он может получить недостающую духовную энергию…

Живой и мертвый энергетически несовместимы, однако для божественного оружия нет разницы между человеком и призраком, поэтому, пока само оружие не воспротивится ему, он мог использовать его!

Мо Жань уже пробежал несколько шагов вперед, когда вдруг осознал, что Чу Ваньнин отстал. Он поспешно повернулся и с тревогой спросил:

— Учитель, в чем дело?

Рана на лице все еще не закрылась, и кровь стекала по его щеке, подчеркивая влажный блеск черных глаз, отчего Мо Жань выглядел совсем уж жалким.

Чу Ваньнин плотно сжал губы, чувствуя неловкость и невыносимый стыд. Но его гордость и самолюбие быстро напомнили ему, что хотя Мо Жань и был несправедливо обижен, но все же этот мальчишка раньше и в самом деле путался не пойми с кем, в том числе с этим Жун Цзю, так что этот удар он точно заслужил!

Размышляя таким образом, Чу Ваньнин однако так и не решил, в каком тоне ему теперь говорить с Мо Жанем и какие чувства допустимо показать ему. Поэтому, оказавшись лицом к лицу, он просто сделал вид, что ничего не произошло, и заговорил с ним в будничном, лишенном эмоциональной окраски тоне:

— Мо Жань, не стой там, отойди к дворцовой стене.

— Зачем?..

— Хочу показать тебе один магический прием, – все также ровно и сухо ответил Чу Ваньнин.

— …

Он еще не понял смысл слов Учителя, как увидел, что красное пламя Цзяньгуя сплошным потоком вливается в душу Чу Ваньнина, в итоге заключив все его призрачное тело в алый пламенный кокон. Широко открытыми глазами Мо Жань наблюдал за манипуляциями Чу Ваньнина с его божественным оружием, но вдруг пламя Цзяньгуя исчезло. Мужчина в расшитых золотом алых одеждах высоко поднял над собой зло плюющуюся искрами ивовую лозу и, повернув голову, сказал:

— Мо Жань, отдай приказ Цзяньгую.

Мо Жань уже начал догадываться о том, что он собирается сделать, и, хотя не до конца поверил в реальность его плана, тут же крикнул:

— Цзянгуй, Учитель подобен мне, повинуйся ему!

Ива в руке Чу Ваньнина прекратила раздраженно шипеть и, разбрасывая ослепительно алые искры, как маленький фейерверк, заполыхала по всей длине, излучая духовную силу каждым сияющим листом.

Чу Ваньнин поднял другую руку и медленно, едва касаясь, сантиметр за сантиметром, провел по телу Цзяньгуя. Где бы его пальцы не касались божественного оружия, оно тут же вспыхивало ярким духовным огнем.

Тем временем, несколько тысяч призрачных солдат уже почти настигли их и постепенно окружали человека и неполную душу, прижимая к возвышающейся выше облаков дворцовой стене, защищенной магическим барьером[119.5]. Им больше некуда было бежать.

Но Чу Ваньнин и не думал отступать.

В этот момент алые искры осветили его глаза, порывы порожденного божественным оружием призрачного ветра подхватили красное одеяние, и оно затрепетало вокруг него в безумном танце. Чу Ваньнин поднял ивовую плеть и нанес хлесткий и безжалостный удар. В считанные мгновения кнут взметнулся словно огненный дракон, ослепительно сияя божественным[119.6] светом, и осветил мрак призрачной ночи!

Цзяньгуй повиновался приказу Мо Жаня и больше не отвергал его учителя, так что теперь вся мощь божественного оружия была сконцентрирована в духовном поле Чу Ваньнина.

В глазах Чу Ваньнина полыхали шальные молнии, контрастируя с глубоким и уверенным голосом:

— Цзяньгуй, Десять тысяч гробов!

С оглушительным грохотом бесчисленные алые и золотые ивовые лозы вырвались из-под земли, в считанные секунды уничтожив мощеную мостовую и крытые галереи княжеской резиденции. Опутав призрачных солдат гибкими и прочными плетями, ветви Цзяньгуя подтаскивали пленников к основному «стволу», который захватывал их целиком, помещая в подобие сияющего алого гроба.

Мо Жань в изумлении наблюдал за слаженной работой божественного оружия и неполной души, которые, казалось, слились в единое целое, понимая друг друга без слов.

Он не мог отвести взгляда от трепетавшего на ветру одеяния Чу Ваньнина и похожих на облако дыма черных волос.

В мире живых и в мире мертвых не было никого, кто смог бы сдержать этот потрясший небо и землю пылающий дух.

Воспользовавшись моментом, Чу Ваньнин быстро сделал шаг назад, приложил руку к стене и закрыл глаза. На этот раз ему хватило секунды, чтобы найти уязвимое место в магическом барьере.

— Быстрей, вверх на три метра и вправо на тринадцать сантиметров атакуй огнем!

В тот же миг земля задрожала, и нерушимая преграда высотой до неба вернулась к своим старым размерам. Печать, скрепляющая магический барьер, окружавщий дворец, также не выдержала и рассыпалась в прах.

— Бежим отсюда!