Хаски и его Учитель Белый Кот, Том II

Главный зал Пика Сышэн от двери до кресла главы был заполнен золотом и серебром, парчой и шелком, кораллами и редчайшими духовными и драгоценными камнями. Чу Ваньнин даже дверь смог открыть только наполовину из-за того, что она оказалась блокирована кучей привратных духовных плит. Но еще удивительнее было то, что в зале находилось с три десятка очень взволнованных красавиц.

Что касается Сюэ Чжэнъюна, то он безуспешно пытался объясниться с мужчиной, который, судя по по пошиву и цвету ярко-алой форменной одежды, являлся учеником Дворца Хохуан.

— Нет, мы действительно не можем принять этот дар. Все остальное мы возьмем, но этих артисток[182.2], пожалуйста, заберите. Спасибо конечно, но мы здесь не любим слушать песни и смотреть на танцы.

Стоило Мо Жаню войти вслед за Чу Ваньнином, он сразу же почувствовал исходивший от девушек густой запах пудры. Из-за своей чувствительности к этому аромату, он не смог сдержаться и несколько раз громко чихнул.

Сюэ Чжэнъюн тут же обернулся и, увидев их, засиял от радости.

— О! Мо Жань, Юйхэн! Наконец-то вы вернулись! Скорее, помогите мне убедить этого... эээ... этого посланника!

Чуть приподняв брови, Чу Ваньнин уточнил:

— Что за посланник?

Прежде чем Сюэ Чжэнъюн успел ответить, молодой человек в красном одеянии расплылся в широкой улыбке и, обернувшись к ним, очень страстно и истово объявил:

— Старший ученик Дворца Хохуан явился по поручению главы ордена, чтобы заключить союз с Пиком Сышэн.

Чу Ваньнин: — ...

Конечно, не стоило опрометчиво заключать подобные союзы со всеми, кто этого желал. Объединив силы, им с трудом удалось убедить в этом молодого человека и отослать его. Глядя в спину посланника, Сюэ Чжэнъюн тяжело вздохнул и вытер пот со лба:

— Вы не представляете, как много людей из больших и малых духовных школ со всего мира в последнее время заявились сюда с предложением о заключении дружеского союза с Пиком Сышэн. За исключением Куньлуньского Дворца Тасюэ раньше мало кто интересовался нашими делами, а теперь все поют нам хвалу и заваливают дарами, да так навязчиво, что я уже не знаю, как от них отделаться.

С каждым его словом Чу Ваньнин мрачнел все больше.

— Как теперь обстоят дела в Верхнем Царстве? — спросил он.

Сюэ Чжэнъюн вздохнул:

— Все течет, все меняется[182.3].

— А конкретнее?

— Хаос и паника, — ответил Сюэ Чжэнъюн. — Этот безумец Сюй Шуанлинь своим Свитком Памяти раскрыл слишком много секретов и породил очень много обид. Допустим, он хотел отомстить, но стоило ли это того? Излишне упоминать, что Духовная школа Жуфэн полностью уничтожена, но и в Палате Цзяндун теперь раскол, Гу Юэе и Дворец Тасюэ рассорились так, что их последователи при встрече готовы разорвать друг друга на части, да еще и Храм Убэй...

Сюэ Чжэнъюн осекся и замолчал, вспомнив, что в этом храме жил учитель Чу Ваньнина, Великий Мастер Хуайцзуй.

Однако Чу Ваньнин совершенно беспристрастно и холодно заметил:

— Хотя Храм Убэй считается обителью праведников, мой бывший учитель по своей воле был вовлечен в дело о переделе власти в ордене Жуфэн. Учитывая его злые намерения, он сам себя опорочил и разрушил свою репутацию.

— Хм...

Услышав из его уст такие безжалостные слова в адрес собственного учителя, Сюэ Чжэнъюн и Мо Жань посмотрели на Чу Ваньнина в некотором замешательстве.

Чу Ваньнин поджал губы и больше ничего не добавил. Помолчав немного, он спросил:

— А где Наньгун Сы?

— Не знаю. После пожара о нем и Е Ванси ничего не слышно... ох, то есть о молодой госпоже Е.

Мо Жань не смог удержать беспокойный вздох.

Может быть, после испытаний, что выпали на их долю в двух жизнях, эта пара благородных людей сможет прийти к счастливому финалу?

Увидев, что выражение его лица изменилось, а глаза затуманились, Сюэ Чжэнъюн спросил:

— Жань-эр, в чем дело?

Мо Жань не мог сказать правду, поэтому пришлось соврать:

— Я думал о том, что местонахождение Сюй Шуанлиня до сих пор не известно, а эти двое имеют с ним глубокую связь и могут пострадать.

— Не беспокойся, все духовные школы уже отправили своих людей, чтобы исследовать все странные события, что произошли в последнее время в мире совершенствования, — попытался успокоить его Сюэ Чжэнъюн. — Если Наньгун Сюй не задумал что-то из ряда вон выходящее, его обязательно обнаружат. Молодой господин Наньгун и госпожа Е могли оказаться заблокированы огнем далеко в горах. Возможно, они пока просто не могут связаться с нами.

— Надеюсь, что так и есть, — пробормотал Мо Жань.

Какое-то время они еще разговаривали о переменах, которые произошли в мире за последние несколько дней. Хотя Сюэ Чжэнъюн получил цветок яблони с сообщением Чу Ваньнина и знал, что они находились на острове Фэйхуа, осталось множество моментов, которые он хотел с ними обсудить. Чу Ваньнин подробно отвечал на все его вопросы за них обоих, когда же разговор заходил о чем-то, связанном с Мо Жанем, он делал паузу и намеренно менял тему.

Что касается Сюэ Чжэнъюна, то ему, естественно, даже в голову не могло прийти, что между Чу Ваньнином и Мо Жанем что-то происходит.