Харассмент

– Инга, Инга, – заверещала Мирошина, налетев откуда-то сбоку так неожиданно, что Инга невольно отступила. – А ты же сейчас ни с кем не встречаешься?

Лицо у Мирошиной было раскрасневшееся, в глазах лихорадочный блеск – то ли от алкоголя, то ли от какой-то новости, которую она только что узнала и готовилась немедленно рассказать.

– Ч-что? – оторопело пробормотала Инга. – Почему ты спрашиваешь?

– Мне просто казалось, что ни с кем. Я узнала, – Мирошина захлебнулась от переполнявшего ее возбуждения, – я узнала, что ты кое-кому нравишься! Мне девочки рассказали. Вон, посмотри. Да не верти головой, ты че, аккуратно посмотри! Видишь, мужик рядом со Свиридовым стоит? Его Андрей зовут.

Инга, как и было велено, осторожно посмотрела туда, куда указывала Мирошина. Рядом со Свиридовым стоял тот самый продажник, который приходил недавно к Галушкину обсуждать сноуборд.

– Ну? Ничего такой, скажи? – сияя, спросила Мирошина.

– Света, ему лет сорок пять. У него вон залысины.

Мирошина надула губы.

– Ему сорок один, я узнала. И он классный специалист. И не женат, детей нет.

Инге стало смешно от того, как она обиделась.

– Ну Света, – громко сказала она той на ухо, потому что музыку опять включили, – мы же вместе работаем. А ты сама мне говорила, что у нас на работе отношения запрещены.

– Света! Света! Ты такая… классная! Пойдем со мной танцевать?

Мирошина, Инга, Алевтина и задержавшаяся у их стола офис-менеджер Кристина синхронно повернулись на этот громогласный выкрик.

Аркаша стоял, покачиваясь, и для верности держался за стол. Скатерть он свирепо мял пальцами, то и дело сжимая ее в кулаке и натягивая на себя, но вряд ли замечал это. Глаза у Аркаши были мутные: смотрел он вроде бы на Мирошину, но не мог сфокусироваться.

Последовала пауза.

– Фу, Аркаша, ты пьяный, – неприязненно протянула Мирошина и сделала шаг в сторону, словно ей даже рядом находиться было противно.

Аркаша мотнул головой.

– Не… нет. Я давно хотел тебе сказать. Пойдем танцевать!

– Аркаш, может, мы тебе лучше такси вызовем? – с тревогой спросила Алевтина.

Инга краем глаза заметила, что отходивший за вином Галушкин вернулся и, еще не поняв, что происходит, хотел заговорить, но Алевтина остановила его, схватив за руку.

– Я сам… могу. Я не хочу. Я…

С этими словами Аркаша вздохнул и широко шагнул к Мирошиной, которая все это время продолжала понемногу пятиться. Скатерть из рук он так и не выпустил, и все предметы, стоявшие на столе, – к счастью, их было немного – посыпались на пол.

Алевтина ойкнула и отскочила, Инга тоже. По Аркашиной штанине распустился потек от шампанского. Он медленно перевел взгляд на ногу. Люди, стоявшие неподалеку, ахнули и повернули головы, но из-за музыки и царящего в зале пьяного ажиотажа почти никто ничего не заметил.

Алевтина кинулась поднимать с пола разбитые бокалы, Галушкин поспешил ей на помощь. Инга и Кристина тоже присели на корточки и шарили в темноте в поисках осколков.

– Тебе завтра будет очень стыдно, – отчеканила Мирошина с такой торжественностью, словно не констатировала факт, а налагала проклятие. Никак не помогая и вообще больше не глядя на коллег, она развернулась на каблуках и скрылась в толпе.

Аркаше вызвали такси, и Галушкин пошел его проводить. Кристина завернула огрызки бокалов в скатерть и отдала сверток официанту. После этого, продолжая ахать и качать головами, они с Алевтиной пошли за новой порцией вина.

Оставшись одна, Инга еще некоторое время постояла у стола, но теперь ей стало совсем неуютно. Извиняясь, она протиснулась к выходу и, наконец оказавшись за дверью, направилась к уборной.

После шума, царившего в лофте, ей показалось, что она очутилась в открытом космосе – такая вокруг стояла тишина. По пути ей попалось несколько человек – мужчины поодиночке, женщины парами. Все они возвращались обратно в зал. У Инги немного кружилась голова, и она подумала, что ей лучше пойти домой. Танцевать не хотелось, пить больше тоже, а главное, она вдруг остро ощутила себя покинутой и никому не нужной. Аркаша был влюблен в Мирошину, Галушкин – в Алевтину, а Илья за весь вечер даже не появился. И ладно бы просто не появился – он и не написал ей ни разу за целый день. Вернулись мысли о праздновании Нового года. Они до сих пор так его и не обсуждали. Если подумать, они вообще мало общались за эти дни – только несколько раз переписывались по работе, и хотя в конце беседа обязательно сворачивала на то, что нужно куда-нибудь сходить, Илья добавлял что-нибудь вроде: «Сейчас же конец года, надо закончить все дела, ты не представляешь, как Кантемиров орет».

Женский туалет был сразу после мужского, и когда Инга почти поравнялась с первой дверью, она неожиданно широко распахнулась. Инга еле успела отскочить.

– Осторожнее! – рыкнула она, еще не успев разглядеть выходящего мужчину, но уже в следующую секунду поняла, что это Илья.

Пару мгновений они молча стояли друг напротив друга.

– Извини. – Он держался вежливо, но очень отстраненно. Даже стоял далеко и не пытался приблизиться. – Как тебе вечеринка?