Хаос

— По всему городу рассеяно миллион народу. В каждом притоне, на мясокомбинате, на улицах. Большинство из них слабы и сломлены, а ещё есть те, которые, судя по всему, более заинтересованы в господстве здесь, чем в свободе где-либо ещё.

Анна прильнула к нему.

— Мы выполнили задание. Это наш шанс на свободу, и вы готовы отказаться от него? Потому что именно это вы и сделаете, если попытаетесь освободить всех этих людей. Подумайте о том, сколько их там. А что произойдёт с ними за пределами купола?

Я нахмурилась.

— Ты готова бросить этих людей здесь только ради шанса спасти свою шкуру, капитан?

— Я говорю о том, что мы служили Судье десятилетиями, — тихо сказала Анна. — Каждый из нас. Кроме тебя, Лила. Тебе не понять, каково это — так много бегать на побегушках, жертвовать и всё равно быть пешкой. Мы не несём ответственности за этих людей. Это дело Судьи.

— Хорошо. Я не пережила так многого, как ты. Но я знаю, каково это — быть брошенной, — я указала на Такеши. — И ты тоже. Ты же знаешь, как это больно, когда твоя надежда тает день ото дня. Как ты можешь уйти, зная, что бросил людей здесь?

— Я отсидел свой срок! — заорал Такеши. — Я выжил только для того, чтобы вернуть Анну в свои объятия и обрести покой, к которому был так близок много лет назад.

— А как насчёт всех остальных? — крикнула я в ответ. — Они ещё не отсидели свой срок? Они не заслуживают покоя?

Лицо Такеши исказилось от разочарования.

— Ты говоришь, что любишь Малачи. Если ты это сделаешь, я твоя лучшая надежда. Я могу его вытащить.

Он был прав. Я могу продолжать бороться. Я была готова попробовать. Но Малачи разваливался на части. Он не мог вынести большего наказания. Я поморщилась и положила свою руку поверх его, прижимая её к своему плечу.

Малачи откашлялся.

— Ты знаешь, как я проводил время, пока был прикован цепью на той площади в ожидании, когда Королева сделает самое худшее? — он поднял голову и встретился взглядом с Такеши. — Я смотрел на лица людей. У всех до единого — шрамы на теле, сгорбленные спины, ошейники на шеях.

Он сглотнул и сжал моё плечо.

— И я узнал очень многих из них. Я помню, как перерезал им глотки в тёмном городе. Помню, как читал молитвы над их безжизненными телами и верил, что освобождаю их. Это была прекрасная ложь, за которую я цеплялся, вместо того чтобы смотреть правде в глаза. Всё, что я делал, это обрёк ещё больше невинных на такую судьбу, — он немного выпрямился. — Я должен как-то теперь это исправить. Мы можем что-то с этим сделать.

Такеши уставился в землю. Его рука всё ещё лежала на предплечье Анны, как будто он хотел убедиться, что она полностью исцелилась. Я повернулась к Анне.

— Ты мой капитан. И я уважаю тебя. Но если ты прикажешь мне покинуть этот город, даже не попытавшись освободить всех остальных, я этого не сделаю. Я не могу.

— Я тоже, — тихо сказал Малачи. Он отпустил меня и, медленно шагнув вперёд, положил руку на плечо Такеши. — Думаю, что нас выбрали Стражами, не просто так. Мы сильнее большинства. Мы боремся сильнее, — он наклонился ко мне. — И мы никогда не делали ничего подобного ради самих себя.

— Когда этого хватит сполна? — прошептал Такеши. — Почему я должен сражаться за хозяина, который не сражался за меня?

— Мы не будем сражаться за хозяина, — сказал Малачи. — Мы будем сражаться за тех, кого бросили.

Я положила ладонь на спину Малачи, любя его ещё больше, чем когда-либо это было возможно.

Анна выглядела озадаченной.

— Такеши…

— Это невыполнимая задача, — пробормотал он.

Малачи ухмыльнулся, шрамы на его лице стали серебристо-белыми.

— Сколько раз ты мне это говорил?

— Конечно, ты мне напомнишь.

— А сколько раз это было возможно только потому, что мы были вместе? — спросил Малачи на этот раз более серьёзно.

Такеши склонил голову.

— Ты многого просишь.

Анна поцеловала его.

— Ты знаешь, кто ты, — пробормотала она ему на ухо. — И я знаю кого люблю.

Он закрыл глаза и прислонился своим лбом к её лбу.

— Хорошо. Тогда всё решено.

Он поцеловал её.

— Мы должны возвращаться к Кузнецу, — сказала Треса, явно довольная.

Малачи опустил на меня взгляд.

— К тому, кто пырнул тебя ножом?

Я кивнула.

— Но Треса доверяет ему и действовала против Кожевника по его приказу. Кроме того, у него больше оружия и транспортных средств, чем у кого-либо ещё.

— Он лучше всех разберётся с тем, что происходит в остальной части города, — сказал Такеши, когда земля снова загрохотала под нашими ногами. — И нам лучше поторопиться.

Он посмотрел вверх по течению, на временную дамбу, сдерживающую мощные воды реки. Как долго она простоит?

Мы побежали трусцой, следуя за Тресой вниз по главному руслу реки, и шмыгнули через хорошо замаскированную расщелину, которая соединялась с другой системой туннелей. Освещённый только крошечным фонарём Тресы, наш путь был неровным и скользким, и мы наткнулись, по крайней мере, на одну пещеру, которая требовала от нас отступления. Однако Такеши знал другой путь и с лёгкостью повёл нас, его ладони скользили по каменным стенам, когда он переводил каждую вибрацию.

— Там сверху передвигается много народу. Это будет абсолютный хаос.