Хаос

— Нам скоро придётся уходить. Река рано или поздно прорвётся через плотину, и я не хочу сидеть здесь, когда она взорвётся.

Анна одарила меня печальной улыбкой и кивнула Малачи.

— Тогда сосредоточься на том, как сильно ты его любишь.

Я провела своими нежными, исцеляющими пальцами по его волосам и прижалась щекой к его щеке, позволяя своим мыслям плыть к тому сну, который видела о нём в солнечном свете, о том, как он поворачивает своё лицо к свету и наслаждается его теплом на своей коже. В этом сне у него не было ни кругов под глазами, ни шрамов на теле, ни эха воспоминаний о боли и борьбе. Он сложил оружие и теперь мог отдохнуть. Малачи был воином, но в глубине души он хотел мира. Он не получал удовольствия от битвы, хотя всегда выполнял свой долг. Он хотел простой, счастливой, обычной жизни, мечты, которую у него никогда не было шанса осуществить. Я хотела этого для него. Я никогда не встречала никого, кто нуждался бы в этом больше. И неважно, была ли я частью этого или нет, он это заслужил.

Я положила ладони на его раны, мои мысли перевернули эти образы — сильно желая этого, но не для себя. Не того, что я хотела от Малачи, а о том, что я хотела для него. Я улыбнулась, чувствуя, как тепло возвращается к его коже, наблюдая, как открытые раны перестают кровоточить и срастаются вместе.

Он уже начал шевелиться, как вдруг Треса склонила голову набок.

— Ты слышишь? — прошептала она.

— Что это? — спросила я.

Анна вскочила на ноги, держась за правую руку.

— Кто-то идёт.

Я крепко прижала Малачи к себе.

— Ты можешь сказать, Мазикин это или человек?

Она высвободила руку и вытащила нож. Рядом с ней то же самое сделала и Треса. Анна нерешительно выглянула из пещеры.

Затем она ахнула и издала звук, похожий на нечто среднее между всхлипом и криком. Она выскочила из пещеры раньше, чем я успела сказать хоть слово. Я осторожно уложила Малачи и схватила острый камень, готовясь к новой схватке. Я вышла из пещеры, высоко подняв камень. Такеши стоял на скользком пустом речном дне. Анна была в его объятиях. Она дрожала, прижимаясь к нему.

Он посмотрел поверх её плеча и увидел, что я стою на берегу.

— Ты выполнила свою миссию. Купол открыт. Давайте выбираться отсюда.

* * *

Мы вернулись в крошечную пещеру, Малачи уже сидел, проводя пальцами по своим новым ужасным шрамам. Прежде чем он отвернулся, чтобы накинуть на себя плащ, я увидела вспышку отчаяния в его глазах. Я могла сказать, что он терял себя, рана за раной. Своим громким и чересчур весёлым голосом я сказала:

— Готов к очередной прогулке?

Он высунулся из пещеры и вздохнул, увидев Такеши.

— Я должен был верить, — сказал он.

— Когда я увидел карту Кожевника и то, как туннели соединяются с рекой, я понял, что должен сделать, — сказал Такеши, отпуская Анну, но продолжая сжимать пальцами её плохо зажившую руку.

Анна накрыла его руку своей.

— Я согласилась отпустить его, чтобы он попытался забрать гранаты. Я посчитала, что они понадобятся нам, чтобы убить Королеву и уничтожить портал, — она посмотрела на меня. — Я не рассчитывала, что ты, Зип и твоя мать позаботитесь о Королеве без них.

— Но теперь они у меня есть, — сказал Такеши, подняв тунику и показав пять гранат, висевших наискосок поперёк его живота, почти полностью закрывая ужасный шрам. — И мы можем использовать их для побега.

Малачи принял помощь Такеши и Анны, чтобы подняться на ноги, затем пошёл рядом со мной. Мы вынырнули из пещеры и спустились в русло реки с Тресой во главе.

— А ты знал, что Кожевник — сущее зло? — спросила я.

Такеши кивнул на Тресу.

— Я подозревал, но Треса подтвердила, кем он был на самом деле. Я знал, что вы, вероятно, в ловушке, и был готов взорвать вас всех там гранатой за гранатой, но когда я добрался до площади, дворец начал рушиться. Я также услышал звук, похожий на разрыв ткани, который чуть не поставил меня на колени. С юго-востока полился ослепительный свет.

— Рафаэль открыл купол, — тихо сказала я.

Мы смогли идти гораздо быстрее в русле реки, чем когда мы были на нашем пути к дворцу и шли вдоль узкой скалы. Малачи обнял меня за плечи. Его шаги были достаточно уверенными, но он опирался на меня, как будто пытался сохранить свои силы или, может быть, собрать их. Через некоторое время мы миновали узкую арку, обозначавшую начало катакомб под кожевенным заводом.

— Может, нам туда подняться? — спросила я.

Такеши покачал головой.

— Мы можем пройти по руслу реки до самой южной окраины города, а оттуда будет прямая дорога. Уверен, что на улицах царит хаос. Мы можем воспользоваться этим и прокрасться к вратам. Мы заберёмся на них и выберемся отсюда.

Треса остановилась и повернулась, глядя на каждого из нас. Я была уверена, что она думала о том, что Кузнец был прав, когда сказал, что мы думали только о себе.

Малачи покачал головой.

— Всё не так просто, Такеши.

— Он прав, — сказала я. — Мы не можем просто улизнуть. Мы должны вытащить людей отсюда. Лучшей возможности никогда не будет.

Хватка Такеши на Анне усилилась.