Хантер

Потом еще йольфы подоспели. Люди им сначала обрадовались – думали темные их спасать пришли. Однако почти сразу поняли, что йольфам, как и эльфам, на жизни человеческие плевать, их больше власть интересует.

Конечно, светлые вон, сколько уже хапнули, а они чем хуже?

Да и дураку понятно, куда эльфы двинут, как с людьми закончат, а такого лучше сразу не допустить, чем после отбиваться.

Как говорится, лучшая защита – это упреждающий удар.

Ну и началась война, которую теперь вечной зовут. Это для людей же она вечная, а высшие куда как дольше живут.

Впрочем, эльфов война затянула – уж что-что, а слова правильные Вальтариэль говорить умел, да и на гордость надавить у высших не сложно, уж больно она раздутая. Многие даже задумались, а чего это они, собственно, раньше так сделать не попробовали. Логично ведь, что светлые сильнее темных, а значит, должны ими править.

А почти сразу, как началась серьезная война, появилось и пророчество об обещанном ребенке. Вэлу оно тогда не понравилось совсем.

Ведь он, Вальтариэль, и без какого-то обещанного своего добиться сможет, как всегда добивался. А кому другому шансы зачем давать? Вэл, конечно, в пророчества не слишком верил, но все же, привык исключать все побочные варианты. Так, на всякое. Временное зачастую становится постоянным, а нелепые случайности сбываются вопреки слишком маленьким шансам, это Вальтариэль еще с детства, на своем примере, усвоил. Ведь, какие шансы у пятого королем стать? А, поди ж ты, стал.

Вот и сработал тогда на опережение – едва пророчество появилось, как Вэл закон о смесках предложил. Чтоб по-честному все было.

Йольфы закон этот поддержали с энтузиазмом – у них и прежде связи с человечками постыдством считались. Ну а самих людей никто особо и не спрашивал. Не имели они права голоса.

Позже уже, когда понял Вэл, что у высших силы равны, и война никак не кончается, тогда и пожалел о законе этом. И ему ведь теперь нельзя смешение допускать было. Король или нет, а закон для всех един. У эльфов власть хоть и наследуется, но высшие, даже простые самые, народ гордый, тиранию явную терпеть не станут. Каждый же хочет знать, что в случае чего с ним по справедливости поступят, а не как кому-то там заблагорассудится.

Однако Вэл трусом никогда не был, а потому возможная кара его не пугала. Результат, если пророчество все же верно, усилий стоил, а поймать его не смогут – он, хоть и младший из братьев, да, как теперь всем видно, самый умный.

И взялся Вальтариэль за создание смески. Даже в военных действиях участвовать перестал, как, кстати, и король темных, что, видно, устал по границам скакать.

Сначала надо было для этого йольфа где-то достать, чтоб уже потом эльфийскую кровь добавлять. Так оно безопасней – найдут полу-йольфа, на Вальтариэля и не подумает никто.

Правда, в реальности не все так просто оказалось. Это же нужно сначала как-то йольфа с человеком свести, чтоб смеска вышел. При этом не забыть о дурацком законе йольфов про кровь. А еще смеска девушкой должна быть, иначе как сам Вэл своей крови добавить сможет?

Много времени все это у Вальтариэля заняло. Гораздо больше, чем он рассчитывал. Пару раз так бывало, что нужная смеска в детстве еще умирала сама – тяжело ей, темной, среди светлых было. И тогда Вэлу заново все начинать приходилось. А война-то шла, и кончаться не думала.

Наверно, даже если бы решил сейчас отозвать Вальтариэль войска, так не послушался бы его никто – втянулись эльфы во все это дело, даже забывать стали, кто и почему войну начал.

Однако в итоге Вальтариэль все трудности преодолел, хотя и вышло это позже нужного.

И вот, когда спустя столько неудач, праздновал эльф свою победу, вместо обещанного Ли родилась.

Лионелла. Самая большая его надежда, и самое большое разочарование.

Ох, как злился Вальтариэль, когда понял, что в дочери ни капли эльфийской крови нет. Даже распылить ее хотел. Не распылил в основном потому, что придворным и подданным своим уже объявил о появлении принцессы.

Те, кстати, радовались – итак считали, что затянул Вальтариэль с наследниками. А он просто опасался, что законнорожденный, полноценный эльф рано или поздно его с трона решит сдвинуть, вот и отлынивал от этого. Да и с семьей скрывать свои опыты трудней гораздо, чем без семьи.

Злился Вальтариэль.

На себя, на мать Лионеллы, на саму девчонку. Злился так, что злобой захлебывался. Даже на фронт на месяц вернулся, злость эту свою выплескивать. Потом поуспокоился и решил, что все не так уж и плохо. Ведь Ли, она полу-йольфи, так значит от нее шанс родить обещанного вполне существует, причем немаленький. А то, что Лионелла его дочь, Вэла не смущало. Ради власти он и не на такое способен был.

Только вот Ли как была разочарованием, так и осталась. Надежд, на нее возложенных, вновь не оправдала. Сколько ни старался Вальтариэль, не беременела она. Видно пустой была. Такое и прежде со смесками у Вэла случалось, потому и радовался он, когда мать Ли забеременела.