Ханет

— Мы просто хотели поиграть, — присев, и прикрыв голову руками, словно опасаясь, что Денджирг ударит его, выдавил из себя Купс. Бугга отчаянно шмыгал носом за его спиной.

— Поиграть?! Во что, во имя Удры… Впрочем, нет, не отвечайте! — поспешно приказала Денджирг, видя, что Купс уже открыл рот. — Не уверена, что хочу это знать!

Какое-то время она молчала, обираясь с мыслями. Лампа чадила и воняла. В соседнем номере скрипнула половица — и вновь все стихло. По стене пробежал упитанный таракан, остановился, пошевелил усами, словно разглядывая собравшихся, и поспешил прочь по своим делам.

— Вот что, — сказала, наконец, Денджирг. — Я сейчас выйду за эту дверь и забуду все, что видела здесь. Надеюсь, шаджадэрр Свирепая не узнала вас. В этом случае я скажу, что видела вас впервые в жизни. Не ради вас, а ради вашей хозяйки — за что ей такой позор? Вы о чем вообще думали, когда… Завтра первым делом найдите шаманку, которая втолкует вам, что у каждого из детей Великой Матери в этой жизни свое предназначение. И игры в касту, к которой вы не принадлежите, не доведут до добра! Что вы скажете, когда взойдете на Холм Истины?

Купс отчаянно кивал в такт словам Денджирг, а потом бросился перед ней на колени, уткнулся лбом в пол.

— Спасибо, атир Денджирг, мы обязательно… Мы больше никогда…

Бугга, всхлипывая, повалился на пол вслед за ним.

— Да ну вас к демонам, — буркнула Денджирг. — Убирайтесь отсюда и считайте, что сегодня вам повезло.

Она вышла из комнаты, тоже хлопнув дверью так, чтоб из щелей в старых стенах полетела пыль и труха. В соседнем номере кто-то приглушенно ойкнул, но идти и разбираться, кто притаился там и чем занят, уже не хотелось. Широко шагая Денджирг спустилась на первый этаж.

— Что значит, пропал, не знаешь, куда?! — услышала она. — А шаджйарангам ты сообщил? Нет? Почему, позволь спросить?!

Хозяин заведения, весь скрючившись, трясся возле стоящей в углу полутемного холла шаткой конторки.

— Атир Йоджинг, помилуйте… да я же не знал… ну мало ли, может, загулял где… — срывающимся голосом оправдывался он, растирая шею.

— Вот ведь, демоново отродье! — буркнула Йоджинг и махнула стоящей в дверях молодой шаджйаранге. — Запиши имя и приметы, придется теперь по всему городу искать еще этого…

— Пропал кто-то? — спросила Денджирг, подойдя ближе.

— Да! — рявкнула Йоджинг. — Парнишка, работавший здесь, по имени Шанди. Будто мало забот с понаехавшими сюда людьми, так теперь еще этого искать! Ты, — ткнула она пальцем в хозяина, — заплатишь штраф в городскую казну. Сто монет.

— Помилуйте! — ахнул человек, схватившись за сердце. — Госпожа Йоджинг, без ножа ведь режете! Да где же я…

— Ничего, не разоришься, выскребешь заначки. Зато впредь десять раз подумаешь, прежде чем… Впрочем, никакого следующего раза не будет! — оборвала сама себя Йоджинг. Еще одно нарушение — и выдворю тебя вон из Забрага. Уяснил?

— Уяснил, госпожа, — понуро ответил человек и уже без возражений принялся объяснять молодой шаджйаранге, что пропавший был очень высок ростом и очень рыжий. Такого легко заметить в толпе… Еще? Ну, еще кольцо у него было на среднем пальце, серебряное, с красным камнем каким-то. Парень бы продал его, да не снималось оно, а кольцо красивое, может, ради него и убили, людишки-то тут, сами знаете, какие, вдруг позарился кто…

— Идем отсюда, — буркнула Йожинг.

Они вышли на улицу. Уже давно стемнело, с гор на город наползал густой туман. Было сыро и хотелось застегнуть куртку. Откуда-то тянуло запахом пережаренного лука. Шаджйаранги, сопровождавшие их, топтались неподалеку, ожидая указаний.

— Люди даже на собственных ошибках не способны учиться, да, впрочем, и Удра бы с ними! — раздосадовано произнесла Йоджинг. — Ты когда-то спросила, не рука ли Удры направляет торговцев, выбирающих, кого привезти в Забраг. Тогда я ответила утвердительно и до сих пор считаю так, но… Казалось бы, каждый, кого привозят сюда, не столь уж и плох, однако, стоит им собраться вместе без того, чтобы за каждым приглядывала хозяйка, — все, как с цепи срываются! Мы берем их в наши дома, меняем их природу, учим по-другому смотреть на мир, думать, как мы, поступать, как мы, но и они меняют нас, хотим мы или нет. Мы делаем благое дело, возвращая детей матери Удры домой, но, помяни мое слово, мы еще хлебнем горя. Пусть наши горы неприступны и сюда не проникнуть армиям жадных до наших богатств людишек, но и те, которые здесь есть, способны причинить немало вреда, ведь они несут в наш мир заразу своих развращенных умов. Ты сама видишь, какие они: даже своих не защищают. Пропал человек, а им и дела нет!

— А знаешь, сестра, я ведь и сама недавно об этом думала! Даже лучшие из лучших гзартм способны ненароком изменить многовековые устои. А уж эти отщепенцы!.. Не лучше ли будет… — начала Денджирг, но Йоджинг прервала ее, махнув рукой: