Хайд

Первым, что ощутил Хайд, когда пришел в себя, был металлический привкус крови во рту – она затекла туда из раны на голове. Он поспешил было встать, но умерил прыть, потому что в черепе фейерверком взорвалась боль. Кровь попала и в глаза; полуослепший, он кое-как выпрямился и, пошатываясь на неуверенных ногах, достал из кармана платок, чтобы вытереть лицо.

В ушах гудело, небо и здания вокруг медленно покачивались, грозя обрушиться на него. Он огляделся и обнаружил, что находится один в той же подворотне.

Вроде бы на улице слегка стемнело, но вечер за время его беспамятства еще не вступил в свои права, и Хайд пришел к выводу, что пролежал в отключке всего несколько минут. Впрочем, тому, кто его вырубил, этого времени вполне хватило, чтобы убраться восвояси и увести с собой раненого сообщника. Рукав пальто у Хайда совсем промок от крови из глубокого пореза, нанесенного ножом. Капитан некоторое время постоял, пытаясь обрести уверенное равновесие и собраться с мыслями, которые упорно путались в голове. Ему требовалась медицинская помощь – это было ясно, и Хайд полез в карман за полицейским свистком, чтобы подать сигнал, но передумал вдруг и не стал свистеть. Вместо этого он на шатких ногах, опираясь по пути на каменные стены домов и хватаясь за прутья железных решеток, побрел в ту сторону, откуда раньше пришел.

– Эдвард! – выпалила Келли Бёрр, которая позабыла обо всех своих защитных барьерах при виде окровавленного Хайда, вернувшегося на ее крыльцо.

– Простите… – выдохнул капитан и повалился вперед, одновременно преодолев порог дома и границу беспамятства.

Глава 38

Сознание вернулось к нему не сразу и не в полном объеме – перед глазами то и дело всплывали из тьмы какие-то обрывки с размочаленными краями, клочки окружающей действительности. Некоторое время мерещилось, что он дрейфует, покачиваясь на волнах, потом наступил один из моментов просветления, и он заметил вокруг себя людей – его куда-то тащили на носилках. Хайд хотел заговорить, но оказалось, что его тело ужасно далеко и уплывает все дальше, а сам он снова погружается в забытье.

В другой момент просветления ему почудилось, что он слышит голос Келли Бёрр, нежный и мелодичный, звучащий прямо возле его уха. Но голос сразу стих, потому что тьма рванула Хайда обратно к себе.

Когда же все чувства вернулись к нему в полной мере, Хайд понял, что он лежит и смотрит в потолок сливочного цвета, светлый и яркий до рези в глазах. Не сильно, но пахло карболкой – точно так же, как в водолечебнице, вспомнилось ему. Над ним наклонилась медсестра и что-то сказала, но он не разобрал слов. Затем она исчезла, а когда опять появилась, теперь вместе с молодым человеком в белом больничном халате, Хайд уже пришел в себя окончательно.

– Вы можете назвать свое имя? – спросил молодой врач.

– Эдвард Хайд. Капитан Эдвард Генри Хайд. Где я?

– В Королевском госпитале. Вы помните, как получили рану на голове?

– Меня ударили сзади. – Хайд попытался сесть на койке, но был наказан за это вспышкой боли под черепом и приступом тошноты.

– Вам пока лучше не шевелиться, капитан Хайд, – сказал врач. – У вас как минимум тяжелое сотрясение мозга, и нам еще нужно проверить, нет ли других повреждений.

– Мне нужно идти, – возразил Хайд. – Я должен срочно поговорить с главным констеблем Ринтулом. Немедленно.

– Боюсь, вы не сможете. Вам придется остаться и какое-то время побыть под нашим наблюдением.

– Тогда пошлите кого-нибудь за ним! – рявкнул Хайд на врача так, что тот попятился. Капитан перевел дыхание и продолжил более спокойно: – У меня полицейское дело особой важности. Мне правда необходимо безотлагательно поговорить с главным констеблем Ринтулом.

Врач кивнул:

– Что ж… Сестра, прошу вас.

Медсестра вышла из палаты. Врач задал Хайду еще несколько вопросов – все они были призваны выяснить, насколько он ориентируется в окружающем пространстве и не потерял ли память. Хайд ответил на все вопросы без затруднений.

Болела у него не только голова – правая рука готова была с ней потягаться за первое место. Капитан перевел взгляд вниз, на забинтованное предплечье.

– У вас на руке глубокий порез, нанесенный холодным оружием, – пояснил молодой человек. – Пришлось зашивать. Возможно, повреждена какая-нибудь мышца или сухожилие, поэтому рекомендую держать руку на перевязи, когда начнете вставать и ходить.

Вернулась медсестра:

– Посыльный уже на пути в главное управление полиции, – сообщила она. – А пока к вам просится другой гость.

Женщина отошла в сторону, и за ее спиной показалась Келли Бёрр. На ней были парчовый жакет и шляпка в тех же павлиньих тонах – синих, изумрудно-зеленых и бирюзовых, – в которых была оформлена ее гостиная. В молочно-сливочной госпитальной палате она казалась экзотическим созданием, диковинной птицей, неведомо откуда здесь взявшейся. И снова Хайд, несмотря на свое самочувствие, был поражен ее красотой.

– Как вы, Эдвард? – спросила Келли.