Кержак

— Это у тебя единственный вариант проблемы решать, да? Знаешь, если я попрошу, молодняк запросто за оружие возьмется. И пойдет убивать родителей, если решит, что те пытаются будущее отобрать и обратно в отходы с башкой заталкивают. Но мне убийцы не нужны. Я пытаюсь из крысят людей вырастить. Зверья и без этого хватает. Вон, полная площадь. Только дай повод — порвут и не заметят… Нет, Загама, я кровь лью, когда других вариантов нет. Слишком дорого за такое потом платить приходится.

* * *

На освободившемся пятачке в первых рядах стояли самые шебутные. Сбоку пристроился Щипач с ручным иглометом в поясной кобуре.

Иван торчал напротив, выслушивал сумбурные претензии, которые постоянно перебивали выкрики из-за спин. Наконец, когда накал страстей немного утих, поднял руку и заявил:

— Я понял вас, соседи. Расклады такие, что моя работа и новые переселенцы местных не устраивают. И хотя вроде договаривались со всеми, предлагали подшабашить и даже целую стену вакансиями исписали, но раз общество не одобряет, то предлагаю простой выход. Нет желания людей с Семерки принимать — значит, никто и не поедет. Переиграем это… Не хотите, чтобы я новые железки сам на барахолке сбывал — ладно. Буду сдавать мусорщикам, те уже дальше продавать станут. Мало того, я даже съеду с деревни, чтобы никого не напрягать. Через месяц мы стены доклепаем в доках и переберусь… Так ладно выходит, всех устраивает?

— Точно Семерка не припрется?

— Что далеко ходить, вот их человек. Загама, дома остаетесь?

— Остаемся, — мрачно кивнул бритый крепыш, пытаясь понять, что и как придется говорить несостоявшимся переселенцам.

— Тогда предлагаю закончить митинг. Вы сказали, что волнует, я вас услышал. Вы условия назвали, я их принял. Всем миром решили, претензий вроде больше не имеем. Так?

Толпа довольно зашумела. Стоявшие поближе передавали задним рядам: «не будет переезда, кержак на попятную пошел».

— Единственное, хочу Щипача сразу попросить, чтобы он за порядком присмотрел. Чтобы ни меня, ни людей моих не обижали. Он теперь вроде за главного среди братвы, так пусть постарается. А я, когда выборы в Совете будут и станут бумажки по станции подписывать, поддержу. Должность-то пока еще не утвердили. Да и веры Чистым мало — они и ко мне подкатывали, разное обещали. Лучше друг за друга держаться, правильно говорю?

— Правильно! Щипача в смотрящие! Пусть за порядком следит!

Один из бывших главарей бандитов с кривой улыбкой помахал руками, поблагодарил окружающих. Похоже, мужчина понял завуалированный ультиматум: вздумаешь наглеть прямо сейчас, запросто все надежды похоронят. Ведь еще в самом деле ничего не решили, в Совете обещанную должность легко сунут кому-то другому. Стоит Ивану пожаловаться Гарди, а тому подергать за нужные ниточки — и прости прощай погоны старшего безопасника.

— Все будет нормально! Ребята присмотрят, никаких проблем не будет!

Раскланявшись, Осокин двинул на выход из зала. На выходе поулыбался сидевшим на стульях охранникам, спустился по пандусу вниз и двинул в сторону мусорки. Вышагивающий рядом Дисма чертыхнулся:

— Вот же влип, придется в нору забиваться. Мне такого Щипач не простит. Хоть куда-нибудь в Предбанник перебирайся.

— Ты лучше скажи, совсем один остался или кто-то может спину прикрыть? — спросил Иван.

— Трое со мной, в ком железно уверен. Я же не планировал войну с шакалами начинать. Собирался на запасных ролях перекантоваться, пока тут жизнь наладится.

— Четверо… Четверых я прокормлю, это не проблема. Только тебе решать надо, Дисма, чем заниматься будешь. Или шестеркой у Гарди, да еще не факт, что возьмет. Или свою банду сколачивать.

Бывший местный авторитет фыркнул:

— Бойцов набрать легко, только куда их пристроить? Быков и так избыток, без новых переселенцев кормовая база совсем скукожится. На разборке — своя охрана, у тебя в доках тоже. Фермеры людей наймут, по рукам наподдадут моментально, им кормить лишние рты смысла нет. Остается одно быдло, которое митинговало. Без денег, без желания работать. И как я должен буду народ тащить в итоге? За чей счет банкет?.. Дело войной закончится. Резней, когда все против всех. И не факт, что победителя оставят в покое. Скорее всего, Отстойник объединится и удавит, чтобы не дать выжившим шакалам править на захваченной территории.

— Шакалы… Извини, не спрашивал раньше. Ты кем был до того, как сюда попал?

— Следователем на Первой станции. Потом неудачно хвост местным боссам прижал, сюда перебрался. В Центральных удержаться не смог, постоянно удара в спину ждал. В итоге — здесь. Зарылся в тину и не отсвечивал.

— Троица твоя — тоже из бывших полицейских?

— Нет. Головорезы, но мозги сивухой не угробили. Мне обязаны, прикроют при любых раскладах.

— Ирман тоже так думал. В результате его приволокли на расправу.

Ощерившись, Дисма упрямо повторил:

— Не путай наемников, которых торгаш кинуть пытался, и моих парней. За меня не один раз шкурой рисковали. Я за них ручаюсь.