Келе

— Что ж ты, опять не слышишь? — испытующе посмотрела на ослика собака.

— Конечно, нет…

Вахур оторопело уставилась на ослика. А Келе равнодушно почесал клюв и ухватил ящерицу, которая на свою беду выползла из-под осоки перед самым его носом. Молниеносное движение длинного клюва, и с незадачливой ящеркой было покончено.

— Молодец, Келе, — одобрительно кивнул Мишка, — даже Килли мог бы у тебя поучиться.

Келе, однако, не был тронут похвалой.

— Да, я умею расправляться с добычей, но Килли тоже знает свое дело. Если бы вместе с Килли была и его подруга, Ката ничего не могла бы с ними поделать. В таких случаях даже мы, аисты, стараемся им не попадаться.

Вахур опять испуганно вскинула голову: на этот раз пронзительный голос Агнеш разнесся над лугом: — Миш-ка-а, чтоб у тебя копыта отсохли! Мишка-а!..

Агнеш никак не желала примириться с тем, что ей не удалось взять верх над Берти и Мишкой. Сейчас она держала кнут наготове; вытянуть бы хоть разок по спине этого осла своенравного, глядишь, сразу бы всю злость как рукой сняло. Но ослик как сквозь землю провалился.

— Мишка-а! Вот ужо отхожу тебя кнутом так, что небо тебе с овчинку покажется…

— Мишка! — испуганно встрепенулась Вахур. — Неужели ты не слышишь?

— Я не глухой, Вахур, — ослик с невозмутимым спокойствием обгрызал камышовые побеги. — Конечно же, слышу… Но меня это не касается. Ведь не Берти меня зовет.

— Это верно.

— Ну, видишь, Вахур! Если тебя кто-нибудь назовет по имени, ты что же, сразу так и побежишь?

— Побегу.

— Непростительное легкомыслие с твоей стороны, Вахур. Тебя могут пнуть или ударить.

— Тогда я пущу в ход зубы.

— Так и до беды недалеко. А я не хочу неприятностей и поэтому предпочитаю не отзываться. Не пойду, и все тут. Я обязан подчиняться только Берти.

— Но ведь перед этим тебя звал Берти…

— А тогда я не слышал… Вот так-то, Вахур…

Собака перевела вопросительный взгляд на аиста, но тот уклончиво мотнул головой.

— Меня лучше не спрашивай, Вахур. Я в чужих делах не разбираюсь.

Берти прилежно трудился в саду, вроде бы не обращая внимания на сердитые крики Агнеш; но краешком глаза косился на камыши, опасаясь, как бы Мишка и в самом деле не вышел из укрытия.

«Э-э, нет, не такой он дурак», — удовлетворенно думал Берти.

А Мишка и впрямь был не дурак. На лугу он так и не появился. Берти ухмыльнулся в усы, когда Агнеш, в развевающейся юбке, сердито цокая каблуками, пересекла двор. Кнут она в сердцах бросила у двери хлева (кому надо, тот пусть и прибирает на место).

— Кыш! — шуганула она с порога греющихся на солнышке кур и хлопнула дверью так, что стекла зазвенели.

Берти радостно потер руки: рвет и мечет баба, потому как не по-ее вышло. И он отложил для своего любимца пучок молодого салата и разных других лакомств.

А Мишка и думать забыл про резкий женский голос, суливший ему неприятности; ослик с любопытством смотрел на Келе, который явно приметил что-то интересное в кустарнике. На гибкой ветке куста сидел Четт, скоропут. Он заметно похудел с тех пор, как его в последний раз тут видели, однако самомнения у него не поубавилось. Топорща перья, чтобы казаться посолиднее, он вступает в разговор с аистом.

— Наш путь оказался нелегким, но мы и не торопились. Зато и потерь у нас почти не было, и все благодаря мне: я за всеми следил, я всех оберегал, вот мы и добрались благополучно. Подруга моя пока еще отдыхает, но гнездо наше цело, нужно только заново выстлать его изнутри, но это уж недолгое дело.

— Что-то вы на этот раз поздно прилетели, — задумчиво моргнул Мишка. Ослик, правда, видел этого скоропута впервые, но не такой у него был характер, чтобы не вмешиваться в чужой разговор.

— Когда надо, тогда и прилетели, с тобой забыли посоветоваться! — дерзко чирикнул скоропут, даже не соизволив обернуться в его сторону. Мишка чуть не поперхнулся от этакой наглости.

— Я к тому, — судорожно сглатывая застрявший в горле комок, сказал ослик, — что другие уже давно здесь.

Тут ветки куста зашевелились, и подруга скоропута уселась рядом с мужем. Она явно пребывала не в лучшем расположении духа.

— С каких это пор слуги человека стали вмешиваться в дела вольных птиц? Чего он к нам привязался, старый болтун! Знай ушами трясет, а сам не замечает, что ему на спину клещи сыплются!

Мишка испуганно вскочил на ноги и встряхнулся. Сейчас ему было не до того, чтобы сводить с обидчиками счеты: Мишка пуще огня боялся этих вредных паразитов. Он поспешно направился прочь из камышей, Вахур последовала за ним. Келе замешкался, не желая, чтобы скоропуты заподозрили его в солидарности с осликом и собакой, тем более, что и сам он теперь не ощущал такими уж тесными связывающие их узы; не переставая на ходу искать себе поживу, аист медленно зашагал к ручью.

При его появлении лягушки поспешно плюхнулись в воду, но Келе и не смотрел на них: он был сыт, а потом здесь, в воде, не так-то легко ловить этих Унка.

На другом конце луга копалась пара молодых аистов, и каждый раз, пролетая к ольхе, они несли в клюве прутик или лист прошлогодней осоки. Когда им случалось пролетать над Келе, они склоняли к нему головы.

— Мы вьем гнездо…