Кэйтлин и Купидон

Это уже чересчур. Одна часть моего сознания кричит: «Наслаждайся моментом, наслаждайся моментом!», в то время как другая часть возражает: «Это неловко, мне не нравится раболепие этой женщины, массирующей мои ноги», а третья шепчет: «Боже, если бы ты могла выложить это в “Инстаграм” – это стало бы твоим величайшим постом».

Верити заставила меня отдать ей телефон, сказав, что она сама будет фотографировать, и эти снимки я смогу опубликовать позже, а на этой неделе я не должна ничего выкладывать, проверять, беспокоиться из-за Морвены и вообще делать что-либо из того, что обычно с ним делаю. В этом есть смысл, но все же я чувствую, что мне его не хватает, – словно ты сняла кольцо, которое носила слишком долго, и все еще ощущаешь его призрак на пальце.

Наконец женщина прекращает массировать мне ноги, и Чарльз подходит, чтобы отвести нас в номер.

– Здесь в Озене^[11] мы придерживаемся политики «без обуви», – говорит он. – Гораздо лучше ощущать пальцами песок, вы не находите?

Верити допивает остатки своего шампанского, и мы запрыгиваем на заднее сиденье гольф-кара, который везет нас по извилистой улочке под пышными зелеными деревьями.

Мы подъезжаем к голубым деревянным воротам, которые Чарльз со скрипом открывает, явив нашим взорам великолепную картину, красиво обрамленную крытым въездом. Перед нами большой сапфирово-голубой бассейн, который тянется к пляжу и морю. Бассейн прикрывают от солнца несколько пальм, отбрасывающих характерные тени на песок. Мы обе громко ахаем одновременно. Чарльз посмеивается.

– Ваш номер открывается вот этим ключом, вход здесь. – Он показывает на боковую дверь. – Но также вы можете заходить с фасада, через те стеклянные двери.

Весь фасад нашей виллы представляет собой стеклянную стену, на веранде стоит угловой диван из бамбука и белого полотна. А на столе – бутылка шампанского в серебряном ведерке.

Чарльз проводит нас внутрь: в нашем распоряжении гостиная, кухонная зона и две спальни – одна с деревянными дверями-жалюзи, так что вид на пляж открывается прямо с кровати.

– Здесь столько места! – восклицает Верити, обводя руками вокруг. – Правда, Чарльз, видели бы вы мою квартиру – моя гостиная поместилась бы в этой ванной комнате!

Чарльз снова смеется, негромко, почти по-отечески, как будто мы его малые дети.

– Тогда вы оцените и это: мини-бар пополняется дважды в день вашим личным дворецким, Джозефом. Если вам для чего-либо понадобится Джозеф – для чего угодно, его можно вызвать, набрав ноль на ваших телефонах. Я вас покидаю, чтобы вы смогли спокойно устроиться, ваши чемоданы уже здесь. – Чарльз показывает на гардероб. – Но увидимся, когда поднимем бокалы по поводу заезда, в шесть, хорошо?

Мы обе чинно киваем, однако едва он выходит за дверь, начинаем восторженно визжать, кричать и повторять: «О Боже, о Боже!» снова и снова, держась за руки и прыгая, как сумасшедшие. Верити бросается на кровать в позе морской звезды, а я хлопаю пробкой шампанского и наливаю ей бокал.

– Держи свое пойло, деревня!

Она выхватывает его у меня и с хлюпаньем всасывает шапку пены.

– Мы и правда это сделали, Кэйт! Мы здесь!

Я тоже делаю глоток из своего бокала, смотрю на белый песок и думаю: «Да, я действительно могу туда пойти». А затем с бокалом в руке распахиваю двери и бегу к морю, и Верити сразу за мной, все еще вопя. Бирюзовая вода касается моих ног, и я закрываю глаза, ощущая солнечные лучи на лице. Верити приседает, и вода заливает ей платье, промочив до нитки.

– К черту все! – Я сажусь рядом с ней, визжа от накатывающих прохладных волн. Она обнимает меня одной рукой и прижимает к себе.

– Ты можешь говорить о нем, когда захочешь, – произносит подруга. Я кладу голову на ее теплое плечо.

– Спасибо. Я буду… Но не сейчас.

Мы наблюдаем за быстроходным катером на горизонте. В небе – марево вокруг солнца. Я понятия не имею, который час, и мне совершенно все равно.

– Ты тоже можешь, ты знаешь? – сообщаю я. – Поговорить со мной, когда захочешь.

– О Гарри? – уточняет она. – Мне бы этого хотелось. Я по нему скучаю.

– Да, – киваю я. – Но и о Джереми тоже. Я не забыла, как тяжело ты это восприняла.

Верити сжимает мое плечо:

– Спасибо. Я буду… Но не сейчас. Так, – произносит она. – Ты начинаешь обгорать. Пойдем, распакуем вещи.

Она идет обратно по пляжу. Песок прилипает к моим мокрым ногам, когда я следую за ней. Мои руки уже слегка порозовели, но не особо хочется сейчас думать о распаковке. Верити словно читает мои мысли:

– Ты посиди пока в тени, почитай книгу. Я все разложу.

– Ты уверена? Я могу помочь, – предлагаю я, уже устраиваясь в плетеном кресле.

– Ты все равно не сможешь правильно сложить свою одежду, – возражает она. – Ты же знаешь, я лучше в этом разбираюсь.

Я хочу ответить, но Верити уже за дверью, и возвращается лишь на секунду, чтобы протянуть мне одну из моих книг.

– Ты взяла с собой слишком много книг! – замечает она. – Там штуки три как минимум!

– А ты привезла пятнадцать пар обуви на курорт, где ходят босиком! – парирую я, клюя носом. Я очень устала. Она тычет в меня пальцем.