Это было в Болонье, и через свою старую возлюбленную Беллино, а теперь известную оперную певицу, он познакомился с танцовщицей Кортичелли и нанял ее и ее мать, Лауру Джильи, для тщательной подготовки к трюку с возрождением маркизы в теле мальчика. Казанова попросил приехать их к нему в Мец, откуда они бы перебрались к замку Понткарре, вблизи Парижа, где танцовщицу представили бы маркизе как графиню Ласкари — эта фамилия имела древние связи с фамилией д’Юрфе. В готической обстановке старого замка графиня-девственница бы «зачала ребенка, после чего маркиза в надлежащей форме отписала все свое имущество ребенку, опекуном которого я [Казанова] должен был бы стать до момента исполнения ему тринадцати лет».
Первый этап детально проработанного обмана маркизы проходил в соответствии с планом. Казанова «дефлорировал графиню-девственницу» в присутствии д’Юрфе в середине апреля месяца — его каббалистические тексты пестрили указаниями по поводу фертильности и лунных циклов. «Девственница» тем не менее не забеременела, и он объяснил это тем, что его таинственный оракул — Паралис, который говорил с ним в форме алгебраических кодов — поведал Джакомо о невозможности зачатия в случае дальнейшего присутствия д’Аранда, сына-подростка Терезы Имер, в замке. Разумеется, это было враньем: Казанова просто хотел избавиться от мальчика, что и сделал. Но потом Кортичелли начала терять уверенность в успешности заговора и сбежала было с драгоценностями на сумму в шестьдесят тысяч франков, что дала ей маркиза.
Казанова решил, что группа «спиритуалистов» за счет маркизы должна поехать на юг, избегая Парижа и встревожившихся родственников. По дороге в Экс Казанова призвал духа с именем «Селение», который якобы жил на Луне, и тот «писал» маркизе письмена на воде, пока она и Джакомо вместе принимали при луне ванну. Дух сообщил, что перерождения придется ждать еще один сезон, и произойдет оно в Марселе. Пока же ей пришлось опустошить свой кошелек на сумму в еще пятьдесят тысяч франков на путевые расходы. По понятным причинам поползли слухи, будто нечто действительно странное происходит в доме маркизы, а верховодит всем теперь харизматический венецианец.
Затем Кортичелли проболталась подруге маркизы, графине де Сен-Жиль, известной светской даме Парижа. Казанова был вынужден прибегнуть к поддержке двух фиктивных «священнослужителей», одним из них был его младший брат Гаэтано, а вторым — с подачи Казановы провозгласивший себя клириком Кверилиантом из ордена розенкрейцеров Джакомо Пассано. Они все остановились в Марселе в самой дорогой гостинице «Оберж де XIII Кантоне», вместе с любовницей Гаэтано — танцовщицей Марколиной, которая вскоре стала любовницей и самого Джакомо. В гостинице вся компания ожидала удачного расположения звезд для очередной попытки переселения души маркизы в юное тело.
Д’Юрфе продолжала верить в Казанову и в перевоплощение, а тем временем беспокойство ее окружения нарастало, поскольку состояние столь богатой старухи постепенно уходило на сторону. Казанова продал драгоценности, которые получил от д’Юрфе — ларцы кристаллов, посвященных различным планетам с целительной силой. Пассано угрожал разоблачением, как раньше пыталась и Кортичелли, и написал маркизе восьмистраничное письмо, которое должно было, как минимум, заронить в ее душу подозрения. Казанова решил активнее задействовать ее в ритуале реинкарнации. Он отказался от плана переселения души маркизы в тело Джузеппе Имера или ребенка, рожденного от «непорочной графини». Вместо этого он заявил, будто бы Паралис открыл ему, что Джакомо сам должен оплодотворить маркизу, чтобы та родила дитя, в которого переселится ее душа. Возможно, это был отчаянный и даже убийственный план, поскольку в данной версии перевоплощения старой женщине во время родов пришлось бы умереть для «миграции» ее души в бессмертную сущность в собственном чреве, зачатую от «адепта» Казановы, который затем стал бы опекуном ребенка — и его наследства. В конце концов д’Юрфе согласилась на идею Казановы.