Казанова

Джустиниана спросила, знает ли он какое-либо более мощное средство — она, похоже, намекала на инвазивный аборт, который был еще более опасным. Казанова обратился за советом к маркизе д’Юрфе. Она точно знала, как поступить: обратиться к работам Парацельса, который, как ни невероятно, привел список средств для выкидыша в работе по эзотерической мистике.

«Aroma philosophorum», более известный как «aroph», упоминается в нескольких работах, в алхимических и каббалистических, в том числе — в работе «Elementa Chemiae» Германа Бургаве (получившей широкое распространение в Голландии, где Казанова работал). Ключевым ингредиентом считался шафран, который, как считалось, вызывал менструацию, ослабляя тонус матки и шейки матки. Как правило, шафран смешивался с медом и миррой. «Женщина, которая надеется освободить свое чрево, — прочитал Казанова, — должна положить пасту таким образом, чтобы стимулировать его открытие». Следовало использовать — и наверняка Казанова смеялся, когда читал наставления — кончик подходящего размера цилиндра, который вставляют «во влагалище таким образом, чтобы [добраться до] круглого куска плоти в верхней части его». Эту процедуру повторяли три или четыре раза в день в течение недели.

С одной стороны, его отношения с Джустинианой показывают Казанову настоящим манипулятором, воспользовавшимся ее доверчивостью и отчаянием. С другой стороны, в силу аропа широко верили, а шафран и мирра были тогда традиционными абортивными препаратами, хотя использовали их несколько иным образом. Однако, когда он представлял результаты своего исследования в библиотеке маркизы Джустиниане в «Отель де Холланд», то добавил свой собственный ингредиент, чтобы убедиться в том, что беременная поняла, какой вид «цилиндра» он имел в виду: ароп работал только тогда, когда применялся со свежей спермой, сообщи он ей, а так как их общий друг Андреа Меммо находится в Венеции, то Джакомо сам будет «поставлять оборудование и все ингредиенты для курса лечения». Джустиниана посмотрела на него, криво усмехнулась, а затем рассмеялась вместе с ним. Тем не менее она не оспаривала его рецепт. Хотя многие считают, что предложенный метод был жестоким или, по крайней мере, эгоистическим принуждением к сексу, обращение к аропу и другим мазям вкупе с инвазивными методами, в том числе проникающим сексом, были тогда распространенными методами провоцирования аборта. Джустиниана согласилась встретиться с Джакомо на чердаке в гостинице, когда ее владелец уснет, но Казанова обнаружил там двух слуг за сходным незаконным делом и шантажом вынудил их уступить тихое место ему. Там он и Джустиниана стали действовать «подобно готовому выполнить операцию хирургу и пациентке». В мемуарах Джакомо это не слишком романтичное чтиво:

Оба мы сосредоточились на наших ролях, и довели их до совершенства… При свете свечи, которую я держал в левой руке, она ввела небольшую корону из aroph к голове существа, чтобы оттуда проникнуть в отверстие, где должна была завершиться амальгамация… После окончания процедуры, [она] задула свечу.

Они занялись сексом во второй раз, что Казанова описывает как «лечение действием в четверть часа», а затем, вскоре, еще раз.

Как и предыдущие сеансы «лечения», обращение к алхимии так же оказалось не способным произвести аборт, и Джустиниана поняла, что скоро ей потребуется скрывать от жениха и от общества не только беременность, но факт деторождения. Казанова, в свое оправдание (остается непонятным, верил ли он сам когда-либо в действенность aroph), пишет, что получил от Джустинианы после нескольких ночей секса «обещание больше не думать о самоубийстве» и решение положиться на его помощь. Как видно из ее писем и действий, а также из его мемуаров, так и случилось. Казанова помог ей бежать от ее семьи, жениха, любовника в Венеции и от парижского общества. Как писала Андреа Меммо одна светская львица: «Я не помню, чтобы о чем-то еще так много говорили».

Казанова пошел к графине дю Рюмен, подруге маркизы д’Юрфе и тоже каббалистке, у него были основания полагать, что та знает об укромном монастыре, где знатные дамы могут укрыться на время родов, и он оказался прав. Графиня порекомендовала ему монастырь в Конфлане, и четвертого апреля 1759 года Джустиниана исчезла.