Катастрофа в две полоски

Мужчины, к слову, потупили взгляды и тут же скрылись с горизонта. Все, кроме Кости, который напоследок похлопал меня по плечу, будто бы в знак поддержки.

– А что происходит? Кто-то умер? – поинтересовалась я у финансового директора, нервно усмехнувшись.

Константин Сергеевич нахмурился еще больше. Поджал свои губы и, не сказав ни слова, удалился.

Вот те раз…

Ладно, каюсь, коленки задрожали, поджилки затряслись, сердце начало выплясывать румбу. Исключительно потому, что я не понимала, что происходит и почему все такие хмурые, как сама смерть. А главное, никто из них не собирался меня просвещать.

Что ж, смелее, Лера. В конце концов, больше чем уверена, что не случилось ничего непоправимого.

Ох, как же я в тот момент ошибалась...

Переступив порог кабинета большого босса, я сразу почувствовала, как изменилась атмосфера. С легкой, утренней, сонной на предельно собранную и угрюмую.

– Доброе утро, – постучала ради приличия в дверь, – можно?

Ответа не последовало. Мир стоял ко мне спиной, смотрел через панорамные окна на город в утренней дымке и бедолаг, стоящих в пробках, спрятав руки в карманы брюк. Судя по напряженным плечам, соблазнительно натянувшим ткань светлой рубашки до предела, и прямой, как стальной прут, спине,  мужчина зол. Ну, или недоволен, как минимум. Ощущение, будто от него даже искрит.

Да что такое случилось-то?

Раз приглашения и разрешения я не дождалась, то смело прошла сама. Закрыла дверь и, удобней перехватив сумочку, висящую на плече, замерла аккурат напротив его рабочего стола.

Может, Троицкий все еще злится, что я вчера отказалась с ним поужинать? Так я готова сегодня пригласить его на обед! Сейчас только с Эллочкой вопросы решу…

Да, точно. Наверное, злится. Надо бы еще раз извиниться.

И я начала:

– Мир, если ты злишься, что я вчера отказалась от ужина, то еще раз прошу прощения. Просто приглашение было таким неожиданным, что…

– Садись! – перебил меня Троицкий приказным тоном. И я послушно прижала пятую точку к стулу. Просто так “бамс”, и ноги сами подкосились. Благо, не улетела мимо кожаной сидушки.

– Так вот… – откашлялась я, собираясь продолжить свою пламенную речь, но Мирон развернулся. Посмотрел на меня, и воздух резко застрял в моих легких. А вместе с ним и все слова. Просто… просто он был так зол! Такая молчаливая ярость плескалась в синей радужке глаз Мирона, что стало моментально не по себе. Вдоль позвоночника стройным рядом промаршировали ледяные мурашки прямиком из Антарктиды, и я сжала кулаки, до боли впиваясь ноготками в ладонь.

Похоже, все гораздо серьезней, чем я могла бы предположить.

– Ты ничего не хочешь мне сказать? – вопреки взгляду и выражению лица, позе, и вообще, голос Троицкого был ровным. Даже в какой-то степени безразличным. Но это только на первый взгляд. Внутри там кипела горячая лава.

– Так я и говорю, что...

– Не про ужин, Лера.

– А про что? – растерялась я окончательно.

– На самом деле теперь я даже рад, что у тебя вчера вдруг оказались какие-то очень неотложные дела. Или, по крайней мере, совесть, чтобы не согласиться со мной пойти на свидание.

– А это должно было быть свидание?

–  ...иначе мое мнение о твоем двуличии было бы в десятки раз хуже, –  пропустив мимо ушей мой вопрос, продолжил Мир. Одарил меня с ног до головы очередным ледяным взглядом и прошел к своему столу. Медленно и грациозно, как хищник, который вот-вот оттяпает своей добыче (читай, помощнице) голову. А самое обидное, я даже не понимаю, за что!

– Что происходит? О каком ты говоришь двуличии? – в итоге, не выдержав тотального перенапряжения, спрашиваю я. – Что я такого сделала?

Нет, конечно, я совсем не без греха! Слила документы Элле Робертовне, но быть того не может, что те безобидные договора на аренду могли всплыть! Или, может, это он из-за каталога такой злой? Не зря же Миша со Стасом и Костей вышли от него белее мела. Им, наверное, тоже влетело.

– Мир, если ты злишься из-за каталога…

– При чем тут каталог? Что с ним не так?

– Ну… – я пожала плечами, – мало ли. Тогда я совсем не понимаю, что происходит?

– Не понимаешь?

Киваю растерянно.

– Что ж, забавно, – ухмыляется хозяин кабинета, вот только судя по перекошенному гневом лицу, ему далеко не “забавно”, – полюбуйся, – поворачивает ко мне свой ноутбук.

Я, окончательно потерявшись в пространстве, опускаю взгляд с лица Мирона на экран. Невидящим взглядом таращусь на какие-то эскизы и зарисовки с какого-то совершенно левого сайта, абсолютно не понимая, что, твою бабушку, я там должна рассмотреть-то?!

– Любопытно, да? – упирает руки в стол Мирон, нависая скалой, – как тебе?

– Эскизы? Симпатичненько...

– Лер-р-ра, хватит прикидываться дурой! – зарычал Мир, заставляя вздрогнуть от такой резкой перемены в его тоне. Вскинуть взгляд и вжаться в стул.

– Но я правда не понимаю! – поморщилась я, сжимая в руках бедную сумку, сердце билось в груди часто-часто, а в висках пульсировала кровь. – Я не понимаю… – повторила еще раз, одними губами, заставив тем самым рассвирепеть Мирона пуще прежнего.