Катастрофа Московского царства

Современному человеку странно читать в одном ряду такие претензии к Годунову, как «прилежание» ко врачам, властолюбие и покушение на убийство предшествовавших царей. Однако осведомленный Катырев-Ростовский знал, что писал. Годунов действительно питал склонность к врачам, знатокам не только «обтекарского дела», но и оккультных наук. На царской службе находились не менее 10 докторов-немцев и аптекарей. Доктора получали колоссальное жалованье 1000 рублей в год, превышающее даже боярский оклад. С некоторыми из них Борис Федорович лично беседовал об алхимии и астрологии. В 1586 году русское правительство пыталось привлечь на службу математика, астролога, алхимика, мага и философа Джона Ди, который, помимо всего прочего, практиковал и медицину. Занимался этим «лорд-протектор» Борис Федорович. Катырев-Ростовский был по-своему прав – «прилежание» к врачам являлось отнюдь не безобидным чудачеством: доктора предсказывали будущее, знали не только лекарства, но и яды. Впрочем, патриот Годунов интересовался будущим не только у иноземных специалистов. Масса передает, что Годунов ходил к юродивой Елене, имевшей дар пророчества, а к ведунье Дарьице был послан некий дворянин Микифор, «загадывал быть ли де Борису Федоровичу на царстве». Недюжинный практический ум не мешал Годунову быть мистиком.

Борис был дороден и коренаст, невысокого роста, лицо имел круглое, волосы и бороды – поседевшие, однако, ходил с трудом, по причине подагры <…> Он был весьма милостив и любезен к иноземцам, и у него была сильная память, и хотя он не умел ни читать, ни писать, тем не менее, знал все лучше тех, которые много писали <…> Одним словом, он был искусен в управлении и любил возводить постройки, <…> но он больше верил священникам и монахам, нежели своим самим преданным боярам, а также слишком доверял льстецам и наушникам и допустил совратить себя и сделался тираном, и повелел извести все знатнейшие роды <…> и главной к тому причиной было то, что он допустил этих негодяев, а также свою жестокую жену совратить себя, ибо сам по себе он не был таким тираном, —

пишет Исаак Масса.

Представляет интерес еще один отзыв современника о Борисе Годунове. Много лет спустя, во времена Михаила Федоровича, арзамасский помещик Иван Чуфаров сказал: «Сидел де царь Борис и нас не жаловал, ино де того не стало, а был де и мудр». Служилый человек смотрел на Годунова философски: царь был мудр, да «не жаловал» его братию, так вот же его не стало, а Чуфаровы живы. Дело, в котором упоминаются эти речи И. Г. Чуфарова, позволяет понять, что речь про царя Бориса зашла в связи с мечтами крестьян о «выходе». Вспомнив про «выход» при Годунове, Чуфаров пригрозил вырезать языки крестьянам, болтавшим об этом.

Трагическая фигура царя Бориса привлекала многих мыслителей, поэтов и драматургов. До сих пор историками не решен вопрос о том, виновен ли правитель в гибели царевича Дмитрия Угличского. Свое видение событий Смутного времени и объяснение личной драмы царя предложили А. С. Пушкин в драме «Борис Годунов» и А. К. Толстой в драматической трилогии «Царь Федор Иоаннович» – произведениях, вошедших в сокровищницу русского театрального искусства.

В исторической науке яркую характеристику Борису Годунову дал академик С. Ф. Платонов, считавший царя невиновным в смерти царевича Дмитрия. Он писал: