Катарина, павлин и иезуит

Симон не знает, как было там до появления иезуитов, был ли там рай или нет. во всяком случае, люди жили без милости Божией, без церквей и церковного пения, путь к спасению был им закрыт, долго ли они могли обходиться без Божией милости? А еще следует подумать, как они жили без крыши над головой, без плугов и мотыг, без стад коров и боен, без ткацких мастерских и кузниц, без аркебуз и мушкетов, без пушек брата Клюгера, они плохо оборонялись своими луками и стрелами. Нападения и резня начались сразу же, как только португальские колонизаторы увидели, что гуарани – так называли себя сами индейцы – с помощью иезуитов заселяют и обрабатывают землю. Они не могли принять то, что весь христианский мир давно уже принял, еще тогда, когда давным-давно в своих письмах из Индий писал христианским монархам Бартоломео де лас Касас: индейцы – не животные, это люди, они носят Бога в себе, просто еще не знают Его; да прийдет Святой Дух; этого захватчики не могли принять, потому что их самих Святой Дух покинул, в них вселились злые духи страны, в которой они прожили уже долгое время и в ней ожесточились. Набеги следовали один за другим, и чем были они беспощаднее, тем более нападающие считали их справедливыми и далее священными, bellum cruentum, sed sacrum [59],но таковыми они не были, не было в них ничего ни святого, ни праведного. Иезуитам пришлось дать знания индейцам гуарани не только о семи таинствах, о семи вопиющих грехах и семи добродетелях христианского милосердия, но и научить их еще многим премудростям военного дела; с Божьей помощью и с помощью братьев иезуитов индейцы вскоре уже владели мечом и заряжали пушки, так что нападающая бандейра, как именовали себя португальские войска, отступала из миссионов, поджав хвост, изрядно побитая. Как сообщают хроники, в тысяча шестьсот тридцать первом году, когда больше невозможно было обороняться от набегов, иезуиты с гуарани построили семьсот плотов и челнов и переправили двенадцать тысяч людей по реке Парана в края, где возвели новые поселки, новый Сан-Игнасио – теперь он назывался Сан-Игнасио-Мини, новый Лорето, новую Санта-Ану. Это был их исход, их путь из Египта, не знаю, был ли там когда-нибудь рай, знаю, что они пережили свой исход в землю обетованную. Катарина с закрытыми глазами видит величественную картину: Моисей перевозит избранный народ на семистах плотах и лодках по реке Парана, люди гребут, река пенится и несет их всех, гуарани и иезуитов, в безопасное место. Симон сидит среди них и поет, поют все, душа – это челн, плывущий по воде к мирной пристани. И Катарина тоже плывет на челне, Симон не может быть так далеко один, без нее, похоже, он и вправду сейчас уснул на траве и видит во сне всю эту прекрасную картину, в небе плывут белые облака, под ногами простирается красноземная парагвайская равнина, по ней вьется отливающая серебром река, она видится ей тут, у опушки леса, где они сейчас лежат, сразу за лугом, на котором мул пощипывает маргаритки.