Кассиопея

– Просто… просто перепил вчера, все нормально. Пойду еще посплю, – говорит он, игнорируя то, как ломается его голос точно посередине фразы; хочет уйти, но Чонхо хватает его за локоть. Сжимает несильно и просит:

– Ложись у меня?

– Что? – Мингю так резко голову поворачивает, что хрустят шейные позвонки.

У него дымится внутри что-то. Щекочет гортань хлопьями пепла, которые забираются выше и забивают нос. Вздохнуть никак. Вообще никак.

– Просто… вдруг ты… мне так спокойнее будет, – говорит Чонхо, все еще не отпуская его, а Мингю так сильно вырваться хочется. Так сильно убежать куда-нибудь. Так, блядь, хочется, но он-

– Хорошо.

И идет в ту же комнату, где провел последнюю ночь. Не думает совсем, не анализирует – просто перебирает ногами на автомате, не имея желания искать причины. Мингю почему-то вдруг плевать совсем на причины эти – от первой до последней. Он ложится на то же место, что и в прошлый раз, – со стороны окна, – и закрывает глаза, пытаясь игнорировать взгляд Чонхо, который стоит в дверях. Мингю жмурится до боли, до чертового исступления, потому что сил никаких нет, правда. Никаких сил нет больше игнорировать эту густую недосказанность, которая воздух вытесняет, которая ложится вынужденным молчанием поверх чего-то яркого и надрывающегося эмоциями.

Чонхо уходит, прикрывая за собой дверь, а Мингю не может уснуть. Ворочается, прогоняя обрывки головной боли, постоянно открывает и закрывает глаза. У него все тело налито тяжестью, у него в голове вата одна, ему бы уснуть только, правда. Ему бы проснуться уже завтра и представить, что сегодня никогда не было. Сегодня и вчера. Мингю бы так хотел.

Он не знает, сколько часов проходит прежде, чем Чонхо возвращается. Мингю дремлет, Мингю распят где-то посередине между реальностью и сном, но отключиться не может все равно – до тех пор, пока Чонхо не ложится рядом. Мингю открывает глаза, просовывает ладонь между щекой и подушкой, смотрит в сторону окна, на котором все так же приоткрыта занавеска. Смотрит и чувствует спиной чужое тепло. Это странно как-то. Это странно настолько, что Мингю кричать хочется.

Но вместо этого он двигается немного назад и закрывает глаза. И все-таки засыпает.

Ему снится вода. Ее так много, он ею захлебывается, она в легких бесконечным морем плещется и выливается через ноздри, щиплет солью глаза. Мингю откашляться хочет, вздохнуть хоть раз, но не может – дергает лишь руками беспомощно и хрипит, понимая, что прямо сейчас утонет.

Мингю снится вода. Она прозрачная, кристально чистая, но жжется почему-то – кусает пальцы, стоит ему руку протянуть и коснуться. Он одновременно тонет и стоит на берегу. Он одновременно хочет утонуть и выплыть на поверхность. Он так много всего хочет в этот момент, но все желания испаряются, после разъедая кожу солью моря, которое волнами плещется только в его только.

Мингю Юбина видит вдруг – он лежит в переполненной ванной, стеклянным взглядом смотря в стену напротив. Ему хочется спросить, что он делает здесь, что произошло, почему так, но Мингю молчит и даже дернуться не может, когда Юбин закрывает глаза и опускается вниз, исчезая под водой. Исчезает так, будто его и не было никогда. Вода забирает его, а Мингю думает вдруг, что так всегда было.

Он просыпается, хватаясь за горло и вдыхая так глубоко, что легкие почти рвутся. Дышит тяжело через рот, смотрит по сторонам. Видит сбоку Чонхо, который тихо сопит на боку лицом к нему, небрежно укутавшись в плед, и замирает. Дыхание выравнивается через минуту, руки перестают дрожать через две, а Мингю продолжает разглядывать чужое лицо, будто оно – единственная нить, удерживающая сцепление с реальностью.

Почему ему снился Юбин, которого он едва знает? При чем здесь вода? Мингю трет обеими ладонями лицо и сползает с кровати, стараясь вести себя предельно тихо. Чонхо переворачивается на другой бок и натягивает плед до самой макушки. Он смотрит на него и пытается вспомнить, бывало ли такое, что они спали вместе с Тэёном или Санхёном. Мингю припомнить такого не может никак, но зато в памяти мелькают воспоминания о том, сколько раз за четыре года он спал рядом с Чонхо. Мелким Чонхо. Миры меняются, меняется абсолютно все, но что-то остается прежним, да?

Он пьет уже вторую кружку кофе, когда заглядывает в холодильник и видит последний контейнер с едой – из тех, что принесла мать Мина. Вспоминает расплывчато, как рядом с холодильником позавчера крутился Сонёль, и смеется неожиданно даже для себя. Кажется, сегодня вечером они опять будут есть фастфуд.

– Как ты себя чувствуешь? – слышит Мингю позади. Не вздрагивает даже – уверенным движением кладет контейнер в микроволновку и оборачивается. Чонхо трет опухшие после сна глаза и зевает.

– Лучше не бывает, – бросает Мингю, возвращаясь к кофеварке, чтобы сделать ему кофе.