Кассандра и Блэр в Царстве черного ворона

– Любовное послание? – попыталась догадаться я, но пожалела о своих словах, заметив, как глаза девушки наполнились слезами, – Что там?

– Это записка от мамы, мой дедушка умер, – громче заплакала Урсула.

Я помнила, как эльфийка не слишком добродушно отзывалась о своем дедушке, но в душе все равно его любила. Меня тоже обескуражила смерть Бородавочника, но больше поразило, что, выходит, его убил не Аварус.

– От чего он умер? – задала вопрос.

– Мама пишет, что жандармы нашли его тело, и, по предварительным данным, он умер больше полугода назад, – сквозь слезы проговорила Урсула.

Меня бросило в жар, все же первоначальные подозрения оправдались: Бородавочник был убит еще при жизни Аваруса, и тот, точно, имел к этому отношение.

Я попыталась утешить эльфийку, но она была из тех людей, кому легче справляться с болью в одиночестве, поэтому девушка попросила пораньше закончить занятие и ушла.

– Если Соррель продолжает дело Аваруса, нас в скором времени ожидают новые жертвы, – озвучил Луций мрачную истину, когда я поведала ему новости.

– Нужно как можно быстрее разобраться в ее намерениях. Давай устроим слежку за Киганом сегодня, – предложила я.

– Хорошо, сегодня у меня занятия, они закончатся в семь, в это время Киган как раз возвращается с собрания совета у Соррель. Встретимся у Весов.

На том и порешили, и остаток дня я провела в нетерпеливом ожидании. Около семи перетаптывалась с ноги на ногу позади скульптуры Факультета Гармонии. Циферблат на часовой башне еще не показывал условленное время, но в поле моего зрения уже показался Киган. Наверное, собрания закончилось раньше, чем уроки анимагии.

Ничего не оставалось, как затаиться, чтобы приспешник директрисы меня не заметил, а затем последовать за ним. На всякий случай обратилась в лисицу, чтобы привлекать меньше внимания.

Киган целенаправленно продвигался по лесу и, в конце концов, остановился на поляне, которая была мне знакома: здесь паслись дикие единороги. Жутким полушепотом мужчина произнес заклинение, и в его руке появилась длинная плеть, покрытая призрачной магической дымкой. С хладнокровным выражением лица она начал стегать животных дьявольским орудием, я еле сдержалась, чтобы не вскрикнуть от ужаса. Единороги пустились наутек, но плеть нагоняла их и сковывала все конечности.       Заключив в плен нужное количество особей, Киган телепортировался вместе с ними в неизвестном мне направлении. На моих глазах только что произошло браконьерство. Для каких целей им требуются единороги? До меня доходили слухи, что Соррель стала частым гостем на Королевских скачках. Наверное, она поставляла туда бедных животных, привыкших жить на свободе.

Я никогда не поддерживала использование единорогов для перевозок, но к такой деятельности допускали только тех существ, которые были найдены ранеными и больше не могли самостоятельно о себе заботиться. Но здесь Киган поймал здоровых особей и сделал это незаконно.

Всполошенная ужасным зрелищем, побежала к человеку, в котором больше всего надеялась найти поддержку. Когда-то я увидела, как Блэр растрогалась при виде дикого стада, как больно ей стало от осознания, что все плененные единороги мечтают о свободе. Нам с Луцием не удается достучаться до ее сердца, может, это удастся сделать ее любимым животным.

В особняке Калипсо я стала желанной гостьей: общение с Ирисом дает свои плоды. Фаворитки Блэр усиленно готовились к закрытой вечеринке в «Таверне трех Порки» и без лишних вопросов пропустили меня к своей Королеве, продолжая обсуждать наряды и планы на Пегасов. Как я выяснила, в особом почете у них теперь был Свейг, который вступил в братство не так давно. Его татуировки будоражили фантазии юных дурех.

Блэр я застала за изучением пергаментов. Что за дела проворачивает эта девица? Вспомнила, как раньше мы расследовали тайны вместе, и стало немного грустно. Но я пришла сюда с боевым настроем, и буду верить, что мои слова повлияют на бывшую подругу.

– Когда вы уже прекратите ко мне шастать?! – возмутилась Блэр, – Устроили из Калипсо проходной двор! И куда смотрят эти безмозглые фаворитки, пускают всякой сброд.

Агрессивный настрой девушки немного поумерил мой пыл, но все же прошла глубже в комнату.

– У меня к тебе разговор, – сообщила я.

– Не думаю, что его предмет будет мне интересен, – фыркнула Блэр, даже не поворачивая ко мне головы.

– Речь идет о единорогах, – начала я, – Киган занимается их незаконной ловлей и, скорее всего, передает здоровых особей подневольной эксплуатации.

– А мне какое до этого дело? – равнодушно спросила студентка Хаоса.

– Я знаю, что тебе не безразлична их судьба: когда-то ты хотела бороться за их независимость, – напомнила я.

– Те времена давно прошли, – сказала Блэр и, наконец, ко мне повернулась, – что-то еще?

В ее надменном взгляде я увидела то, что не ожидала: обиду. Может, конец нашей дружбы задел не только меня? Я отвернулась от Блэр при первом же испытании. Могла ли она тоже почувствовать от этого досаду?