Карлуша

Сурово посмотрел я тогда на этого родственника. Понял он тогда мой взгляд и ушел, не произнеся более ни слова. А я его только взглядом и проводил. Что они сказать нам еще умного могут? По-моему ничего. Только нам порою ничего им не надо говорить, все равно не поймут. Не понять оскотинившимся людям, что такое ЖИВОЕ! Надо сказать, что он, вороненок-то, прижился у нас, благо дело было в деревне. Посадит, бывало, отец его на руку, выйдет с ним к пруду, и оба любуются красотами природы.

«Мышь» под полиэтиленом

Не подумайте, что «селедка под шубой!» Чего только в огороде не растет. Всего хватает. Благо, водой поливаем прудовой. Теплой от того, что прогрета Солнцем. По труду и урожай. Нет-нет, тоже вечером грядки поливаешь. Поначалу вроде как неохота, но, как говорится, «Аппетит приходит во время еды», так и с работой происходит нечто похожее. Сначала вроде как лень, а потом втягиваешься. Только и носишь воду с пруда. Глядишь – грядки и политы! Остается только огурцы да помидоры полиэтиленом закрыть. А то ведь это только вечер теплый. Пройдет час, другой, на черном небосклоне покажутся звезды и всё, наступает холод. Конечно, не мороз, но такой ночной температуры вполне хватает, чтобы огурцы и помидоры гнить начали. Сам-то этого холода и не ощущаешь, потому что спишь в избе, в теплой кровати, а вот огурцам да помидорам ночевать приходится на грядке: а иначе никак нельзя, а то не созреть им. На грядке им хорошо, только уют создать нужно.

Как-то с отцом, идем утром по огороду. Время уже позднее, не так рано. Вдруг вижу я, что под полиэтиленом, лежавшем без толку на земле, мечется какое-то существо.

– Пап! А чего это там? – указываю я пальцем.

– Да кто ж его знает! – насторожился отец.

Прищурив глаза, он начал всматриваться. Действительно, кто-то забрался под полиэтилен и теперь пытается освободиться из его плена! Крадучись идем смотреть, кто там попался! Полиэтилен сам по себе мутный, а тут еще и земля пристала, поэтому и видно было какое-то расплывчатое бьющееся серое пятно.

– Мышь! – догадался отец, беря на всякий случай лопату.

– Да какая мышь! – говорю я. – Не мышь это.

– Ну а кто еще, как не мышь! – нервничает отец.

«Ну при чем тут мышь,» думаю я, находясь в паре шагах от загадочного существа, «ну разве мышь, находясь на земле и видя опасность будет так биться? Конечно нет! Попросту уйдет в траву или под землю. Благо земля на огороде вся в норах.»

Смотрю на отца. Тот не выпускает лопату из рук. А для чего? Нет! Не понимаю, зачем просто так убивать мышь? Это же живое существо, притом маленькое. Конечно, разводить их тоже не подобает, но для этого мышеловки ставят, котов и кошек заводят. А если повезет, так и ежик приживется. Все! Мышей тогда точно не будет! Но так вот самому… нет, нехорошо это. Тем более что мышь вообще в огороде пасется, а не по дому бегает.

И вот, подхожу вплотную и…только теперь вижу пленника. Маленькая птичка билась под полиэтиленом! Отец даже ахнул! А я аккуратно полез под край полиэтилена, чтобы достать напуганное до смерти крохотное существо.

– Смотри осторожнее крылья ему не сломай! – отец искренне, с сочувствием наблюдал происходящее. А заступ, уже валялся на земле. – Смотри, птичка маленькая, как бы сердце у нее не зашлось!

Аккуратно взяв рукой кроху, я освободил птицу из полиэтиленового плена. Птичка с половину ладони! Это был крапивник. Представляю, какого страху он натерпелся!

– Давай, давай, отпускай скорее! – сочувственно проговорил отец. – А то от страху помрет!

Я разжал ладонь! Какое чувство искреннего наслаждения испытываешь, когда понимаешь, что жизнь продолжается. Маленькая птичка была вновь на свободе! Как это здорово! Крапивник секунды две сидел на ладони, не понимая, что теперь свободен, потом резко вспорхнул крыльями и скрылся в близлежащем ракитовом кусту.

– Ну, вот, – произнес отец сдержанным, но радостным голосом, – теперь сейчас от шока отходит. Как он только умудрился туда попасть. Под полиэтилен.

– Думаю, букашка его туда заманила. Погнался за ней, а она и юркнула туда. А он заблудился. Вот и все дела!

Красива природа, сказать нечего, хоть и таит она в себе много опасностей. Порою даже звери приходят друг другу на помощь. А если так, то кто же еще, как не человек, по возможности должен использовать заступ только по назначению.

Ночной «Ухти-Тухти»

Такое название дала ему мама.

– А почему именно «Ухти-Тухти?», – спрашиваю я, тогда еще совсем маленький.

– А он когда ползет, то так и слышится: ухти-тухти, ухти-тухти, – отвечала мама.

Вот таких-то ночных гостей «Ухти-Тухти» нет-нет, да и приносил отец, завернутых в телогрейку. Самые обыкновенные белогрудые ежики.

– Ой! Папа ежа поймал! – воскликнет мама.

Рассматривали ежа всей гурьбой.

– Надо думать, значит живут здесь, – говорила тетка.