КАРЬЕРА

мечтал! Увеличенный план продаж на неделю уже

выполнен, задолго до пятницы.

Когда в 16.45 я встал из-за рабочего стола, дорогу мне

преградил Рубинек.

В руках он держал заблаговременно распечатанную сводку

сегодняшних продаж. Уставившись на страницы, которые

держал, точно разведенный аккордеон, произнес:

— Ну что, Аллен, от отчаяния друзьям позвонил?

Стараясь, чтобы голос звучал слегка смущенно, произнес:

— Вы о чем, мистер Рубинек?

— О пяти продажах за день — вот о чем! Невольно

задумаешься: уж не пришлось ли тебе попросить о помощи

друзей или родственников, чтобы хватило на хлеб с

маслом?

— Удачный день, только и всего... Собираюсь уходить, но

Медуза вновь становится на пути:

— Раз уж ты у нас, блин, такой весь из себя гений продаж, то может, еженедельно назначать тебе план в восемнадцать

комплектов?

И сразу же — приступ бесстрашия, охватывающего меня

всякий раз. когда меня недооценивают:

— Мистер Рубинек, готов справиться с любой вашей

нормой.

— Еще шесть штук к завтрашнему вечеру А нет — можешь

собирать вещи.

Медуза уходит, но вдруг оборачивается и говорит:

— Не нравишься ты мне, Аллен. Ох как не нравишься...

Еще меньше я нравлюсь Рубинеку после того, как в

пятницу, в 13.14, продано еще шесть комплектов. Я —

супергерой, я не делаю ошибок. Ну, по крайней мере такое

чувство у меня было в тот момент, когда я направлялся

домой. Проходя мимо офиса Медузы, заметил, как тот

хмуро смотрит, точно проученный задира. Во всяком

случае, проученный на сей раз.

С чеком я обошелся крайне предусмотрительно, ведь вскоре

после возвращения домой привезли отремонтированный

диван, грузчик доставил счет к немедленной оплате при

получении. Пришлось выписать чек на сумму,

отсутствовавшую на счете, но ожидаемую к утру

понедельника, когда перечислят первую зарплату от «Пи-

Си Солюшенз». Диван выглядел белее белого. Лиззи

обрадуется.

На автоответчике только одна запись. От нее. В голосе

жены слышались одновременно отчуждение и радость:

— Привет, это я. В Лос-Анджелесе сейчас около девяти, так что меня ты не услышишь раньше вечера, пока не

вернешься домой с работы. Придется слетать утром в Сан-

Франциско повидаться с клиентом. Потом будет встреча с

оравой из офиса в гостинице возле «Кармеля». В общем, все

решилось в самый последний момент, но я ни разу не была

в той части Тихоокеанской трассы, так что...

Обессиленно опускаюсь на кушетку. «Встреча с оравой из

офиса в гостинице возле «Кармеля»...

Что еще за орава? И почему не сказала, как называется

распроклятая гостиница?

— ...и поскольку, скорее всего, получится вернуться в

Мондриан только к обеду в воскресенье, тебе, пожалуй, лучше всего попробовать связаться со мной по рабочему

телефону в понедельник. Буду рада поговорить, поскольку...

«Нет, только не „есть кое-какие новости!"»

— ...в общем, ты должен знать: в офисе ходят слухи, что

мне, быть может, придется задержаться здесь еще месяца на

четыре, а то и на полгода...

Рука с сигаретой дрожит. На диванную обивку, которая

белее белого, падает пепел. Тупо смотрю на пятнышко.

— В общем, пока еще ничего конкретного не решили.

Позвони-ка в понедельник, все обговорим. Пока.

Щелчок.

Долго сижу на диване, нет сил пошевелиться, сигарета

догорает до самого фильтра, приходится утопить окурок в

банке из-под «Буша». Единственная мысль: «Она ушла». И

даже если выходные в «Кармеле» — всего лишь невинный

сабантуй с коллегами, жена так и не сказала, в каком отеле

и в каком номере остановится. А если есть основания для

беспокойства, то...

В нашем домашнем словаре прежде никогда не было слова

«ревность». И «измена». Я придерживался моногамии,

Лиззи, насколько мне известно, — тоже (было бы

удивительно, если бы я ошибался). Но теперь...

«Хватит, перестань! Нет никаких причин подозревать ее во

внезапной измене! Просто Лиззи пока не хочет тебя

слышать. Среди прочих семейных неурядиц отказ

посоветоваться с супругой — довольно тяжкое

преступление. Хорошо хоть, не трахается с другим...»

Но беспокойство не унималось: если работодатели решили

продлить ее пребывание в Лос-Анджелесе, а Лиззи, мягко

говоря, не в восторге от перспектив нашей встречи, то

совместное будущее — под вопросом.

Хватаюсь за телефонную трубку, быстро набираю 310 —

региональный код — и рабочий номер Лиззи. Прошу

секретаршу соединить нас.

— Мисс Говард не будет до понедельника. Простите, а кто

спрашивает!

— Муж.

— Что-то случилось?

Хотелось сказать: пусть Лиззи немедленно перезвонит по

неотложному делу. Но тут же понял: любимая вряд ли

обрадуется, поняв, что «неотложное дело» — всего лишь

уловка, чтобы вынудить ответить на звонок. А мое имя у

жены и так едва ли не в черном списке. А потому ответил:

— Просто сообщите, что если Лиззи захочет пообщаться, я

все выходные буду дома.

— Хорошо, обязательно.

Утром в воскресенье, намереваясь растрясти жирок (а

заодно и расслабиться), отправился к корту на пересечении

Двадцатой стрит и Девятой авеню, прихватив ракетку и

пару мячей: площадка здесь ничуть не хуже, чем в

эксклюзивном клубе.

Утро выдалось пасмурным, зябким, и я играл в одиночестве.

Отбивая мяч от стены, отрабатывая рикошетную подачу, оттачивая замах и пытаясь смириться с тем фактом, что